Заклятие короля

Пайпер Линдси

То есть уйти с Лето.

Однако глубоко в душе, к ее собственному удивлению, Одри хотела увидеть, как он выбьет дерьмо из этого Хелликса.

Очарованность будущим насилием, вонзившаяся под ре­бра, как кинжал, — предательство. Одри считала себя разум­ной, цивилизованной женщиной. Она ценила логику, книги, длинные разговоры с Калебом о политике и истории. Муж поддразнивал ее за то, что пьесы Шекспира она читала в хро­нологическом порядке.

Этозавораживало ее на примитивном уровне.

Только

теперь она заметила, что Лето слегка наклонил те­ло в сторону, закрывая ее от Хелликса. Сознательно? Она не смела в это поверить. Ее мучитель-вуайерист-союзник пинал ее в живот. Неоднократно. Он таскал ее за волосы и таращил­ся на то, как она одевается. И только услышанные обрывки его разговора со Стариком могли объяснить эту позу защит­ника.

Она была ценна для него.

Позы собравшихся излучали угрозу.

— Я подожду следующего боя, — произнес Лето неверо­ятно низким голосом. — И повторю на нем прошлый наш ре­зультат.

Маска Хелликса соскользнула лишь на секунду. Под показ­ной бравадой скрывался стыд. Одри сомневалась, что суме­ла бы подметить это ранее, до происшествия в Клетке. Но те­перь все ее чувства обострились. И хотя Хелликс мгновенно взял себя в руки, она была уверена, что Лето тоже не упустил миг сомнений. Неудивительно, что он так уверен, стоя ли­цом к лицу с подобравшимся, скалящимся Хелликсом. Стыд мог быть таким же изнуряющим, как гордость или страх.

Лето казался мастером по нахождению чужих слабостей.

Хелликс рассмеялся, словно все это не имело значения.

— Однажды я тебя прикончу. Отделю твою голову от те­ла, и ты навсегда покинешь этот мир.

— Если бы у тебя был шанс победить в Конфликте, я бы воспринял эту угрозу всерьез.

— Ах ты надменный...

— Моя надменность оправданна. — И вместо того, чтобы добавить физического напряжения, Лето сделал шаг назад. Будь на его месте любой другой, это показалось бы отступлением. Но его угрожающее выражение лица, подчеркнутое се­ребристым шрамом над верхней губой, говорило об обрат­ном. Он победил в этой схватке. — Твоим парням не повредит практика. Мы оставим вас заниматься делом.

Он взял стиснутые кулаки Нинн, одной рукой удерживая оба ее запястья, и протащил ее сквозь очаг дикого напряжения.

— И, к слову, — добавил он, встретив взгляды прихлеба­телей Хелликса. — Старик сегодня здесь. Самое время попы­таться его потешить — если, конечно, вам не важнее впечат­лить Хелликса.

Люди Хелликса с поразительной быстротой поддались его игре. Они тут же прекратили жеребячий гогот и грязные под­колки, с которыми они хлопали друг друга по плечам, под­бадривая, как футболисты перед матчем. Их интерес к Лето и Нинн испарился в мгновение ока. Пышущим яростью ба­рьером остался только сам Хелликс, но и он не помешал им выйти.

Вместо этого он вернул себе контроль над ресурсами, ко­торые ему принадлежали: мужчинами, которые о нем забыли.

— Пошли, говнюки. Быстро в Клетку, Дракон ее подери.

Одри не оглянулась,

даже когда рука Лето сменилась на­ручниками охраны. Только выдохнула от резкого облегче­ния. Инцидент придал ее положению новый смысл. Трени­ровки у дурака или садиста приведут ее только к смерти. Теперь она доверяла Лето больше, чем могла бы представить, проснувшись утром.

Утром. Несмешная шутка. Она понятия не имела, что сей­час светит на небе, солнце или луна.

— Откуда ты знал, что он отступит?

Лето шагал впереди, широким размашистым шагом. В от­вет он лишь бросил на нее оценивающий взгляд через пле­чо. Похоже, он начал смотреть на нее чаще, с тех пор как она начала использовать логику, а не бессмысленную истерику. Не лучшее первое впечатление, которое она произвела, ну да черт с ним. Любой, пострадавший в лабораториях Астера, вел бы себя точно так же.

— Я прожил шесть лет в комнате по соседству с Хеллик­сом, — ответил он. — И ни разу не видел, чтобы он нападал первым.

— А другие? Не стоят беспокойства?

Его впечатляющая спина сияла бронзой в свете флуорес­центных ламп коридора.

— Мои умения не ограничиваются Клетками.

— В этом я убедилась. — Она провела рукой по неровно остриженным волосам. Одри хотелось взглянуть в зеркало, пусть даже только для того, чтобы оценить нанесенный ей ущерб. Или увидеть себя такой, какой ее видел он. — По­хоже, что и вместо крови у тебя мускулы. Но я хотела бы выжить, спасибо. А это значит, что мне придется у тебя учиться.

Он засмеялся так тихо, что его губы почти не двигались. Звук был таким же гортанным и хриплым, как его голос.

— Мне не придется тебя ломать.

— Звучит разочарованно.

— Возможно.

Что-то похожее на веселье светилось в его темных глазах. Даже яркие лампы и странная острота ее чувств не давали уверенности. Она забыла, сколько обычных человеческих эмоций принято было скрывать среди Королей Дракона. Вы­ражения лица обычно бывали сдержанными и спокойны­ми — лучший способ удержать Пять кланов от уничтожения друг друга на протяжении тысячелетий.

Живя среди людей, она научилась улыбаться, смеяться и плакать без оглядки. Она научилась выражать то, что чув­ствует. Здесь это было опасной слабостью, которую нужно как можно быстрее забыть. Иначе каждая задумка и намере­ние будут кричать о себе с ее лица.

Новые потери. Теперь я не могу даже смеяться и плакать.

— Не сомневаюсь, ты найдешь другие способы держать меня в узде.

— Звучит как приглашение.

Едва заметная улыбка была первым намеком на человека, которого Одри увидела под его броней. Она и сама скрыла улыбку. Женщины обладали преимуществами, которыми компенсировалась очевидная уязвимость. С рассвета времен они пленяли самых больших и сильных самцов. Искали без­опасности среди альф. Среди людей, которые прикрыли цивилизованностью древние инстинкты, ее бы смутила такая мысль.