Заключенный на воле
Шрифт:
Часто моргая и пошевеливая пальцами, Уллас обдумывал слова командора. Постепенно его рука отодвинулась от микрофона. Советник взглянул через плечо на парящие в воздухе электромобили, потом смерил Этасалоу взглядом водянистых глаз. Этасалоу подумал про себя, что лицо советника вообще лишено какого бы то ни было выражения. И все же он чувствовал, что Уллас сожалеет о том, что не может сейчас спустить с привязи своих Помощников. Уллас обратился к Этасалоу:
— Посмотрим, командор. Я не забуду этого инцидента. Слово, данное мне, — это вам не пустой звук. А теперь показывайте,
Этасалоу повел советника прямиком в лабораторию.
Как только они вступили в сверкающий белый мир, Этасалоу ощутил подъем духа. Он наслаждался вниманием своих техников и совершенной красотой своей империи.
Да. Это — корни империи. Более того. Это то, что сделает его равным богам.
Нетерпеливое бормотание Улласа заставило командора вернуться к настоящему. Он подвел своего гостя к черной колонне высотой чуть больше четырех футов и с основанием в два квадратных фута. Легкий щелчок выключателя привел в действие головидеоэкран. Внутри колонны обнаружился человеческий мозг, словно висящий в воздухе.
Подав знак техникам, Этасалоу принялся объяснять:
— Объем человеческого мозга приблизительно равен одной кварте, советник. Вот из этого-то небольшого, но важного комка плоти и исходит все, что нам известно о красоте, низости, мудрости, глупости и прочих общих понятиях. Позвольте мне теперь намекнуть о значительности того, что я вкладываю в наш союз. Под моим руководством эти ученые установили, что сто биллионов нейронов мозга взаимодействуют друг с другом через сто триллионов синаптических связей. Умножьте теперь это на возможность существования сильных и слабых синапсов, равно как и на другие проявления силы и слабости. Представляете себе это безграничное количество?
— Вы заявляли, что способны контролировать человеческое сознание, — бесстрастно откликнулся Уллас. — Арифметика меня не интересует.
— Это поможет оценить достижения, если…
Этасалоу не договорил. Уллас весьма рассеянно разглядывал размещенный в колонне пульсирующий мозг. Подавив приступ раздражения, Этасалоу предпринял еще одну попытку.
— Мы пока что не можем создавать мысли. Пока что. Но зато нам под силу проследить некоторые — не все — синаптические связи.
Командор прикоснулся к другому выключателю. Десятки головидеоэкранов, укрепленных на стене, разом вспыхнули, и на них появился ряд последовательных изображений: результатов послойного электронного сканирования мозга.
— Мы помещаем перестраиваемых кандидатов в определенные стимулирующие ситуации. Мы используем для этого наркотики, гипноз, фильмы и подлинные события, порождающие мысленный отклик. Мозг вполне можно обмануть при помощи произвольно вызванных образов.
Еще один щелчок выключателя, и картинки на экранах внезапно ожили. На некоторых из них возникло и заметалось некое подобие искр. Другие же остались неподвижными. Этасалоу продолжал:
— Этот мозг был изучен в тот момент, когда его загипнотизированный владелец был уверен, что видит смерть своего друга. А теперь, взгляните вот на это.
Еще один щелчок. Экраны по-прежнему
— Вот это — реакция того же самого человека, все еще находящегося под гипнозом, на ту же самую сцену. Однако реакция изменилась — здесь, здесь и вот здесь, — и мы получили сильный отклик вот в этой секции, которая прежде вообще не была задействована. Различие очень простое: в первом случае смерть не была ничем приукрашена, а во втором субъекту сказали, что его друг умирает с честью и славой, за дело, которому он предан всем сердцем.
Прервавшись на миг, командор оценивающе взглянул на Улласа, ожидая увидеть на его лице благоговейный страх и восхищение. Вместо этого оказалось, что Уллас вообще отвернулся от экранов. Советник озирал лабораторию с видом человека, терзаемого скукой.
Этасалоу заставил себя вернуться к объяснениям. На лице его при этом невольно возникло выражение, какое бывает у мелкого торговца, предпринимающего последнюю попытку все-таки всучить покупателю товар.
— А вот абсолютное доказательство достижений нашей команды, советник. Если вы на минутку взглянете на этот экран… Пожалуйста.
Уллас неспешно соизволил выполнить просьбу командора. Этасалоу едва сдержался, чтобы не заскрежетать зубами.
— Вот это — гипокамп. На этой картинке красная область указывает на усиление кровотока. Это говорит нам, что субъект о чем-то вспоминает. В данном конкретном случае он вспоминает искусственно вызванное событие, созданное нами. Теперь — это важно, — обратите, пожалуйста, внимание на височные доли, которые также задействованы. Видите? Вот здесь и здесь. Отлично.
Этасалоу еще раз прикоснулся к переключателю экранов. Появившаяся картинка на первый взгляд казалась точно такой же.
— Вот это — мозг того же самого субъекта, исследованный после сеанса обычного гипноза. Мои техники создали у субъекта то же самое «воспоминание». Но видите, что произошло? В данный момент субъект отчетливо «помнит» о событии, о котором его расспрашивают. Но он лжет. Не намеренно, конечно. Он говорит именно то, что ему задано «помнить». Его мозг знает, что это не является правдой. Посмотрите: гипокамп так же активен, как прежде. А теперь посмотрите на височные доли. Они полностью бездействуют.
Захваченный волшебством этого достижения, Этасалоу раскинул руки, словно желая заключить экран в объятия.
— Мы создаем безукоризненные воспоминания. Даже мозг субъекта не в силах распознать отличия.
Уллас подергал себя за ухо.
— Любопытно. А для чего это нужно?
— Затем, советник, чтобы ввести эти сведения в компьютерный банк данных. Мы фиксируем все результаты. И сегодня мы можем с достаточной точностью воспроизвести любую выбранную нами схему. Мы создаем расу людей, которые будут стремиться жить в полном соответствии с любыми обстоятельствами, предписанными их лидерами. Перестроенные люди, готовые сражаться друг с другом по вашему приказу, были преобразованы таким образом, что теперь высшая радость для них — это повиновение вам.