Заключенный
Шрифт:
Когда пришел Стоун, я знала, что все пойдет плохо. Он послал Нейта к холму, откуда открывается вид на реку. Он сказал, что Круз ранен.
Я хочу пойти с Нейтом и убедиться, что Грейсон в порядке, но Стоун удерживает мое плечо, как в тисках.
— Я должна увидеть его, — говорю я. — Должна сказать ему, что все в порядке.
Стоун сильно дергает меня за руку, как только Нейт исчезает из поля зрения.
— Ты думаешь, Грейсон хочет тебя видеть после того, что ты сделала? Грейсон доверил тебе быть рядом с ним в самый
Я стараюсь вырваться из хватки Стоуна, сердце колотится.
— Я не могла позволить ему…
Он ужесточает хватку.
— Ты хоть знаешь, каково это — пройти через все то, через что прошли мы? — рычит Стоун. — Нет. И никогда не сможешь узнать. Ты никогда не сможешь быть, как мы. Никогда не сможешь быть с ним.
— Он сделал…? — я боюсь закончить фразу.
— Как ты думаешь, что он сделал? — рычит Стоун. — Человек отнял у нас все.
— Не все.
Если он на самом деле отнял все, то ничего не осталось. Если он отнял все, то никакой надежды для Грейсона не осталось, и я не могу поверить в это.
Автомобиль приближается, и Стоун тянет меня между двух мусорных контейнеров, держа пистолет у моего виска. Я чувствую кипящую в нем ярость. Я не двигаюсь. Вижу, что он ищет повод, чтобы выстрелить в меня, открыть огонь по копам.
Автомобиль проезжает, но он продолжает удерживать меня внизу, на крупном гравии, впиваясь пальцами в мою плоть. Меня охватывает ледяное чувство, когда он поворачивается ко мне и приставляет пистолет к моей шее. Через его хватку я ощущаю гнев, его дыхание возле моей головы. Я пытаюсь вырваться, но его рука — как сталь. Вот оно. Наконец-то он один на один со мной, без Грейсона или Нейта, которые могли бы его остановить. Сейчас он собирается убить меня.
— Отпусти меня, — умоляю я. — Пожалуйста, я ничего не скажу, обещаю. Я скажу, что он все время накачивал меня лекарствами, что я ничего не помню.
— Ты не справишься.
— Я сделаю это, — мое сердце бешено колотится. — Клянусь!
— Ты думаешь, я могу доверить тебе жизни моих ребят? Ни в коем гребаном случае.
— Он тоже знает мои секреты, звонок в 9-1-1… это ужасный секрет. У него тоже есть на меня информация.
Пауза. Все, что я слышу, — это мой собственный учащенный пульс. Потом он говорит:
— Мне жаль.
В этот момент все становится абсолютно ясно. Этот человек убьет меня. Кругом звучало достаточно выстрелов, чтобы он смог обвинить в этом кого-то другого. Или, может, Грейсону действительно будет плевать, и он зол на меня после того, как я пыталась удержать его.
— Ты готова? — спрашивает он тихо, как будто он читает мои мысли, его взгляд почти мягкий, почти добрый, когда он готовится убить меня.
Мое сердце ухает вниз. Я пытаюсь вырваться, но Стоун ожидает этого. Он держит меня.
— Ты хочешь,
— Считать? — Это кажется бредом. Кто будет считать, когда собирается пристрелить кого-то? — Считать? — Слезы текут по моим щекам, я прерывисто вздыхаю: — Подожди. Скажи ему… скажи, что я считаю его хорошим человеком, — говорю я. — Скажи ему, что я знаю, что сейчас творится у него внутри. Скажи ему, что он хороший человек, — шепчу я. — Те монстры никогда не касались того, что было в нем важным.
Стоун свирепо смотрит на меня.
— Пошел ты, — говорю я. — Те монстры не забрали того, что было в нем важным. Скажи ему, что я люблю его.
Повисает тишина, и он сильнее прижимает пистолет к моей шее, сердится.
— Ты причинила ему боль.
— Я знаю, — я задыхаюсь.
— Ты запудрила ему мозг.
— Я люблю его.
— Это не принесло ему много хорошего, не так ли?
Я застываю, ожидая его выстрела. Мои глаза закрыты. Ненавидит ли Грейсон меня сейчас?
— Я ничего не могу поделать, я люблю его, — говорю тихим голосом.
Наступает долгая тишина.
Затем он опускает пистолет, и я шумно вдыхаю.
— Иди. Но если ты хоть что-то скажешь о нас: одно гребаное заявление в полицию, один гребанный писк о «Брэдфорде», ты — труп.
— Хорошо.
— Если ты будешь пытаться установить контакт с ним, любой контакт, ты — труп. Он не хочет тебя видеть. Иди, прежде чем я передумаю. — Он толкает меня и указывает: — Полицейский автомобиль в конце дороги, сделай вид, что ты сбежала. Возвращайся домой.
Я бегу. Лицо мокрое, колени трясутся. Я отчаянно хочу увидеть Грейсона. Даже если он ненавидит меня, я должна убедиться, что он в порядке. Но я не знаю, где он, и Стоун по-прежнему за моей спиной, готовый стрелять.
Как только добираюсь до улицы, прожектор резко освещает меня. Кто-то говорит мне поднять руки. Я замедляюсь, руки подняты. В конечном итоге я оказываюсь сзади машины скорой помощи.
Они говорят, что я травмирована. Я предполагаю, что это правда. Я называю кому-то мое имя. Каждый хочет знать, где Грейсон. Я говорю, что не знаю. И это правда.
38 глава
Грейсон
Стоун прорывается через кусты, тяжело дыша:
— Поехали!
Вслед за ним никто не появляется.
— Где Эбби, твою мать?
— Она побежала к копам. Мне очень жаль, чувак.
Отрицание врезается в мои внутренности.
— Что? Нет!
— Ты что, не слышал меня? Она побежала к копам.
Я делаю несколько быстрых шагов и хватаю его за воротник:
— Какого черта ты сделал?
Он пихает меня. Боль молнией пронзает мое плечо.
— Она ушла. Бросила тебя.
— Пошел ты! Она не стала бы этого делать!