Заколдованная жизнь
Шрифт:
Мур кивнул, не посмев отказаться.
Хозяин замка вел себя вполне дружелюбно.
Он провел Мура в комнату наверху, где его радушно встретил мистер Сондерс.
— Привет, Эрик, — как всегда бодро, произнес он. — Можешь осмотреть лабораторию. Что-нибудь здесь кажется тебе знакомым?
Мур замотал головой. Комната была круглая, похожая на его собственную, но побольше. Обычная лаборатория волшебника — вот, пожалуй, и все, что можно было сказать. Мур различил нарисованную на полу пятиконечную звезду, а аромат, исходивший от подвешенной к потолку зажженной лампады, напомнил ему о запахах улицы Шабаша в его родном Вулверкоте. Однако Мур не имел никакого представления о том, для чего служат разнообразные предметы, разложенные на столах. На одном из них громоздились колбы и перегонные кубы, пустые или наполненные пузырящимися жидкостями. На другом лежали книги и свитки. На третьем были мелом начертаны знаки, а между ними покоилось какое-то высохшее, как мумия, существо.
Взгляд Мура перемещался с предмета на предмет, скользил по полкам, ломившимся от книг и бесконечных банок и склянок со всякой всячиной, необходимой для колдовства, — больших банок вроде тех, что стоят в кондитерских. Мур понял: мистер Сондерс работает с размахом. Он пробежал глазами несколько этикеток на огромных банках: «Глаза тритонов», «Гуммиарабик», «Эликсир из травы Св. Иоанна», «Драконья кровь (сушеная)». Последняя банка была почти доверху заполнена темно-коричневым порошком. Мур снова взглянул на мумифицированное животное, вытянувшееся между знаками, начертанными на третьем столе. Когти его напоминали собачьи, а само оно походило на крупную ящерицу. При этом на спине у существа, кажется, были крылья, поэтому Мур почти не сомневался в том, что это маленький дракон.
— Ну, что скажешь? — поинтересовался мистер Сондерс.
Мальчик огляделся и обнаружил, что Крестоманси ушел. Он почувствовал себя свободнее.
— Должно быть, все это стоило кучу денег, — предположил он.
— К счастью, платят налогоплательщики, — весело ответил учитель. — Не хочешь ли ты узнать, для чего все это нужно?
— Вы предлагаете мне заняться колдовством? — не поверил Мур. — Нет-нет, спасибо. Вряд ли у меня получится.
— Вообще-то, я имел в виду по крайней мере еще две вещи помимо колдовства, — задумчиво произнес мистер Сондерс. — Но почему ты думаешь, что у тебя не получится?
— Да потому, что я не могу этим заниматься. Мои заклинания просто не работают.
— А ты уверен, что все делал правильно? Задавая вопрос, мистер Сондерс подошел к мумифицированному дракону (или его подобию) и рассеянно щелкнул по нему. И вдруг… существо дернулось всем телом, расправило прозрачные крылья, а затем снова замерло. Оторопев от ужаса и отвращения, Мур попятился к двери. Его охватил почти такой же ужас, как в гостях у мисс Ларкинс, когда та неожиданно заговорила мужским голосом. «А ведь тот голос, — мелькнуло в голове у мальчика, — очень даже похож на голос мистера Сондерса».
— Ой, да как я только не старался, — поспешно заговорил Мур, пятясь к двери. — Но мне не удалось даже превратить пуговицы в золото, хотя это проще пареной репы.
— Возможно, ты недостаточно жаден, — засмеялся учитель. — Ладно, я вижу, тебе пора идти.
Мур с огромным облегчением покинул лабораторию. Мчась по странным коридорам, он лихорадочно думал: «Нужно обязательно рассказать Гвендолен о том, что Крестоманси не только заинтересовался ее привидением, но и очень разгневался на нее». Однако Гвендолен заперлась у себя в комнате и не ответила, когда он к ней постучался.
На следующее утро Мур снова попытался перекинуться с ней словечком. Но только он открыл рот, как в комнату вошла Юфимия — с письмом для Гвендолен. Вне себя от радости, девочка почти выхватила конверт у горничной. Мельком взглянув на него, Мур узнал неровный почерк мистера Нострума.
А Гвендолен снова разбушевалась.
— Кто это сделал? Когда оно пришло? — закричала она, увидев, что конверт аккуратно разрезан вдоль.
— Сегодня утром, судя по почтовому штампу, — невозмутимо ответила Юфимия. — И не смотри на меня так. Миссис Веникс дала мне его открытым.
— Как она посмела?! — еще громче завопила Гвендолен. — Как она смеет читать мои письма?! Я немедленно расскажу об этом Крестоманси.
— Смотри не пришлось бы тебе пожалеть, — попыталась охладить ее пыл горничная, когда та ринулась к двери.
— Замолчи, глупая пучеглазая лягушка! — огрызнулась Гвендолен.
Муру показалось, что сестра несправедлива: хотя Юфимия и имела привычку немного таращить глаза, она была довольно симпатичной.
— За мной, Мур! — прокричала Гвендолен и помчалась по коридору, прижимая к груди письмо.
Мур, задыхаясь, побежал за ней, но смог догнать ее, только когда они миновали мраморную лестницу.
— Крестоманси! — грозно позвала Гвендолен. Ее голос, как обычно, прозвучал тихо, тонко и без всякого эха.
Волшебник поднимался по мраморной лестнице, облаченный в широкий ниспадающий шлафрок, в расцветке которого сочетались оранжевый и ярко-розовый цвета. Его можно было принять за императора Перу. Судя по вежливому, рассеянному выражению его лица, он едва ли заметил Гвендолен и Мура.
— Эй, вы! Немедленно идите сюда! — завопила девочка, перегнувшись через перила.
Крестоманси посмотрел на нее и вопросительно поднял брови.
— Кто-то вскрывает мои письма, — продолжила Гвендолен. — Кто — не имеет значения, но я этого не позволю! Слышите?!
У Мура перехватило дыхание от ее дерзости. — И что ты собираешься делать? — с озадаченным видом поинтересовался волшебник.
— Я этого не потерплю! — еще больше рассвирепела она. — Письма должны приходить ко мне запечатанными!
— То есть ты хочешь, чтобы я расклеивал их на пару, а затем заклеивал снова? — с сомнением предположил Крестоманси. — Многовато возни, но я готов пойти на это, чтобы доставить тебе удовольствие.
— Вы хотите сказать, что это сделали вы? Прочли письмо, адресованное мне? — словно не веря своим ушам, спросила юная ведьма.
— Естественно, — любезно кивнул хозяин замка. — Если тебе пишет такой человек, как Генри Нострум, то я должен убедиться, что в его письме нет какой-нибудь пакости. Ведь он прескверный тип.