Закон Противоположности
Шрифт:
Было бы легче, если б не декабрь. Ненавижу предновогоднюю суету. Всем вокруг срочно понадобилось куда-то бежать, как будто смена даты на календаре может что-то решить. Это даже не муравейник, это больше похоже на банку с опарышами — наживкой для карпа. Гадость.
Денег нет. Новый год наступит через две недели. Детям нужно купить подарки, Яне нужно купить подарок, и уже сегодня им всем нужно что-то есть. В день, когда Адам и Ева были изгнаны из рая, дьявол придумал свою самую изощренную пытку — деньги. Тогда же дьявол отправил на землю искусителей — кредитных брокеров. Дьявол, кто же ещё пришлет
Дрожащей рукой я завёл машину. На часах семнадцать ноль две, значит успеваю. Нужно всего два документа. Водительское удостоверение и паспорт у меня всегда при себе. Отец никогда не берет кредитов, не просит взаймы, видимо, его не прижимало никогда так, как меня. Тут не до жиру, не до принципов.
Девушка в белой блузочке проводила к кредитному менеджеру, усадила на стул пред письменным столом в тесном кабинете. Кабинетом это помещение можно назвать весьма условно, оно больше похоже на кабинку общественного туалета с мутными стеклянными перегородками. Прыщавый юноша сделал копии моих документов и принялся заполнять заявление:
— Образование?
— Среднее.
— Семейное положение?
— Женат, двое детей, ждём третьего.
Он посмотрел на меня удивленно, я растеряно пожал плечами.
— Занятость?
— Сегодня уволился, но, по собственному желанию, если это важно.
— Нет, нет, нет. Так не пойдет. Кто там знает, что вы уволились. Давайте заново. Последнее место работы?
— Начальник гаража.
— Вот уже лучше. Средний месячный доход?
— Официальный?
— Давайте официальный.
— Тридцать тысяч рублей.
Юноша покраснел и почесал затылок карандашом.
— А неофициальный?
— Восемьдесят — сто тысяч рублей.
— Отлично. Значит, укажем пятьдесят, слишком много тоже нехорошо.
Менеджер долго возился с компьютером, затем отправил на печать мое заявление, дал подписать кучу бумаг, с текстом написанным восьмым размером шрифта, предложил оформить страхование жизни, ведь мне платить ничего не надо, сумма будет автоматически вычтена из кредита, ушел, вернулся с запечатанным конвертом и поздравил с тем, что я являюсь клиентом их банка.
Не веря собственному счастью, я обналичил тут же в банкомате всю сумму, за вычетом страховки. Яна не спрашивает, откуда я беру деньги. Для неё важно, что деньги есть. Для меня это тоже важно. К чертям завод с их нищенской зарплатой и грязным гаражом, я снова при деньгах. Трудно передать словами, но круглая сумма в кармане расправляет плечи и даже член делает тверже. Да, я мужик, я добытчик в семье. Везу домой пакеты с продуктами. Только лучшее, только натуральное и самое вкусное. Яне нужно хорошо питаться, она носит под сердцем моего сына. Почему-то уверен, что будет сын. Не знаю почему, просто знаю, просто я так хочу.
Снова пробки. Весь город стоит. Навигатор меняет время прибытия: девятнадцать тридцать, девятнадцать сорок, двадцать часов. Водитель впереди стоящей машины вышел на проезжую часть и закурил. Как же я хочу домой. Хочу большую кружку сладкого чая с абхазским лимоном, хочу вырезать ножницами и клеить с дочками
Яна, с момента как объявила о своей беременности, примерила новый, неизвестный мне ранее образ постоянной мученицы, просыпалась уже уставшая, неуклюжая и медлительная. Она вела себя так, чтобы я ни на минуту не забывал о её положении, я и так не забывал, но смотрелось это комично, ведь внешне она ещё не изменилась.
Хорошо, что не нужно ездить на завод. Могу проводить больше времени с семьей. Новый год — год новых возможностей. В первых январских числах встречусь с отцом, поздравлю его и расскажу, что уволился, придумаем что-нибудь путевое. Утром, пока все спали, съездил на елочный базар, купил пихту, невысокую, метра полтора. Девочки нарядили её шарами, игрушками, гирляндами. Смотрел на них чуть не плача, вспоминал себя, вспоминал маму и те далекие, счастливые годы, словно это было только вчера.
Тридцать первого января Яна вручила мне длинный список продуктов, которые нужно срочно купить. Проще перечислить, чего в нем не было.
— Зачем нам столько всего?
— Как встретишь год, так проведешь.
— Я не хочу провести год с тазом салата, и уставшей от готовки сварливой женой. Закажем доставку готовых блюд из ресторана, всего понемногу, запеку в духовке мясо по своему фирменному рецепту. Что скажешь?
— Скажу, что это очень дорого.
— Ничуть не дороже, чем по твоему списку, меньше выкинем потом на помойку, одно к одному и выйдет.
В ответ она обняла меня и поцеловала.
— Ты сегодня такой заботливый. Делай, как считаешь нужным. Пойду, прилягу, голова что-то кружится.
— Приляг. Хочешь, закажу твои любимые ролы?
— Хочу. Закажи. Правда, сам запечешь мясо?
— Правда, любимая. Хочешь — запеку, хочешь — зажарю.
— Да, хочу, что бы зажарил, — она зажмурилась, — но только меня, а не мясо.
— Что?
— Я тебя больше не привлекаю?
— Глупости какие-то говоришь. Тебе же нельзя, ты ведь ребенка ждешь.
— Вот именно, что ребенка, а не парня из армии. Ай, ладно, голова болеть начинает, пойду, прилягу. Надеюсь, ты понял, какой подарок я жду.
Само собой, я ничего не понял. Ребусы вообще не по моей части. В холодильнике ждет отличный кусок корейки, посыплю черным молотым перчиком, посолю, в тонкие разрезы вставлю чесночок. Мясо нужно аккуратно помять, погладить, завернуть в фольгу и отправить в разогретую до ста восьмидесяти градусов духовку на полтора — два часа. В фольге оно не сгорит, но если передержать, то будет сухим.