Закон сохранения
Шрифт:
– Вот уро-о-оды… – протянул Вадим.
Японец не обратил на его реплику никакого внимания.
– Но это не самое главное, – заявил он. – Обидно быть абсолютным хозяином в чужом мире и не иметь влияния на свой собственный. Эксперименты продолжились в следующем цикле жизни основной Вселенной. В прошлое вновь созданных параллельных миров были прописаны наблюдатели, а чтобы со временем эти миры не могли навредить основному потоку, там пришлось устроить небольшие катаклизмы, дабы задержать научное развитие
– Прописаны в прошлое – это как? – спросил Вадим.
– Ну, как файл на компьютере скопировать, – пояснил Хосимото. – Повторяю: материя и пространство – вторичны. Первична только информация. Появилась информация – появится и материальный объект.
– Получается, мы живем в созданном вами мире, – догадалась Глен.
– Точно, – усмехнулся японец.
– И эта ядерная война ваших рук дело?
– Никакой войны не было. Мы прописали возникновение в атмосфере планеты некоторого количества ядерных и нейтронных зарядов, которые тут же взорвались…
– Но почему так жестоко? – возмутилась Глен. – Неужели сложно остановить науку более гуманными средствами?
– А зачем? Вот это, – японец постучал ладонью по столу, – лишь материализовавшийся по нашей воле информационный поток. Почему бы не провести в таких идеальных условиях ряд дополнительных исследований? Например, выяснить предельную жизнестойкость человечества…
– Живые люди страдают! – не унималась Глен.
– Страдание – есть ложное суждение о настоящем, – безапелляционно заявил Хосимото.
– Тут все ясно, – отрешившись от эмоций, сосредоточенно произнес Вадим. – Пора рассказать про черные пирамиды.
– Идея проста. Корректируя данные о людях, мы нашли цепочки, в которых хранится информация обо всем, что человек сотворил за свою жизнь. Выделив весь негатив, можно оценить его абсолютную величину и по достижении определенного значения уничтожить объект. Я же говорю – мы здесь Боги.
– К чему так изощренно? – спросил Вадим.
– Процедуру и антураж разрабатывали наши психологи. Очередная попытка вывести идеального человека.
– Ну а Теллура здесь причем? Гайки эти каменные…
– О, это сложнее. Я не силен в теории материализации информструктур. Могу сказать только, что осевые концентраторы, по вашей терминологии – гайки, служили для точной настройки степени коррекции. Они могли иметь любую форму, но какой-то авангардист придал им вид гаек. В общих чертах суть такова: количество материи и информации тоже взаимосвязано и Теллура была создана специально для последующего вторичного преобразования. Здесь она стала ядерными бомбами, там черными пирамидами…
– А в третьем мире?
– Не знаю. Меня готовили только для работы в этих двух. Одна моя копия, исходя из вашего рассказа, погибла на Теллуре, другая перед вами.
–
– Скорее всего, издержки при копировании данных. Создавая Теллуру в новом потоке, оператор воспользовался информационным фрагментом, на котором уже побывали люди.
Вадим сидел, прикрыв глаза, и массировал пальцами виски, словно вручную раскладывал в голове новые знания.
– В чем смысл наблюдения? – спросил он.
– Через полсотни лет в основном мире обнаружат существование информационных стержней. По специально оставленным меткам ученые выяснят, что уже три цикла жизни Вселенной они занимаются изучением параллельных потоков. Вот тогда мы и послужим маячками. Я, живущий в то время, смогу увидеть все, что происходило со мной здесь. Фактически образуется некий информационный мостик.
– Почему бы вам не закинуть подобные маячки в свое будущее, чтобы в следующем цикле жизни узнать его заранее?
– Нет, – поскучнел Хосимото. – Я же объяснял. Свой поток править не получается. А вновь созданные копии миров мы подвергаем сильной корректировке.
– Теперь это называется корректировкой… – буркнула Глен.
– А если здесь все равно успеют создать нужное для коррекции чужого потока оборудование? – безразличным тоном уточнил Вадим.
– Это невозможно. Цикл запрограммирован заранее.
– Ну а вдруг?
– Тогда вы сможете изменить основной информационный стержень, и непонятно к чему это приведет.
– М-да… – мечтательно вздохнул Вадим. – Вполне понятно…
– Даже не думайте об этом, – посоветовал японец.
Краснов и не думал. Сейчас он уже вообще не мог ни о чем думать. Желание немедленно придушить узкоглазого змееныша полностью завладело его сознанием. Мисс Моррис ощущала нечто подобное. Они хмуро переглянулись.
Старуха, тихонько дремавшая на табуретке возле стены, вздрогнула и засуетилась, убирая со стола остывшую еду.
16
Опять полузанесенная песком лента шоссе, опустевшие поселки, брошенные кемпинги, выгоревшая трава и нарастающий радиационный фон. Они возвращались на Военную Базу. Хосимото сказал, что у него с собой был рюкзак, а в рюкзаке – инъектор. Без инъектора им отсюда не выбраться.
Видавший виды армейский джип тарахтел и неистово жрал бензин, словно догадывался, что другого случая уже не представится. Забитый полными канистрами багажник мог рвануть даже без посторонней помощи.
У старухи в ангаре помимо склада оружия, двух потрепанных джипов и огромного запаса топлива оказалось еще много чего интересного. Очевидно, бабка не раз прошлась по округе, собирая все что может пригодиться для автономного ведения хозяйства.