Закон стаи (Цезарь - 2)

Морозов Владислав

– Саш, хватит, - оборвал его Мишка.
– Нас, по-хорошему, та история вообще не касалась. Пощечину ты схлопотал за дело, и я не хочу ссориться с отцом из-за твоей мстительности.

– Видишь, Светик?
– он тут же воспользовался Мишкиными словами в свою пользу.
– Чего ты боишься? Защитник у тебя есть, так почему бы нам не посидеть где-нибудь, не поболтать?

Нет, изменилась она только внешне. Ну, может, чуток повежливее стала. Потому что в ответ на его тираду усмехнулась:

– А я не знаю, с чего ты решил, что я совсем не хочу с тобой разговаривать. Я не желаю

слышать оскорбления, это да. И почему ты уверен, что я тебя боюсь, тоже непонятно. Привык, что женщины от тебя шарахаются? Не волнуйся, я видела хамов и похлеще, так что один разговор как-нибудь стерплю.

Саша захлопнул рот. Понятно. День обещает быть совсем интересным.

– В "Прагу"?
– спросил он приятелей.

Валерка сдерживал смех. Доволен до чертиков, интриган фигов.

– Вообще-то одеты мы явно не для кабака, - Ольга критическим взглядом окинула свои тесные джинсы и мини-юбчонку подруги.
– Могут и не пустить.

А ноги-то у Светы будь здоров. С такими ногами можно вообще юбку не носить.

– Мы все так одеты, - махнул рукой Валерка.
– Ничего, когда бабки есть, можно себе и не то позволить. В конце концов, мы туда пообедать идем, а не покрасоваться. Пустят, никуда не денутся.

В "Праге" знакомый швейцар вежливо поздоровался, узнав частых гостей. Официант без звука провел их в любимый Сашин кабинет, принес меню.

– Что будем есть?
– спросил Саша.

– А все, что дадут, - без малейшего смущения сказала Ольга.

– Я не ем говядину и свинину, - предупредила Света.

– Диета?
– понимающе усмехнулся Саша.
– Ты так высохнешь.

– Не люблю, - отрезала Света.
– Диета мне просто не нужна.

– Ну ладно, ладно. А пить будем? Яковлев и Мишка за рулем, я не очень-то к этому делу пристрастен...

– Если только пива, - отозвалась Ольга.
– Больше ничего не хочется.

Он вопросительно посмотрел на Свету.

– Сухое шампанское, - и пояснила: - Жарко, а оно жажду убивает.

Пожалуй, от шампанского он и сам не отказался бы. Сделав заказ, откинулся на стуле, глядя на Свету. Да, изменилась в лучшую сторону. У него-то требования к женской красоте повышенные, а ведь кому-то она даже хорошенькой покажется. По крайней мере, можно разговаривать и не плеваться при одном взгляде на ее мордашку.

– Мать замуж вышла?
– спросил он.

– А?
– она вздрогнула.
– Нет. Так и живем вдвоем.

– Что, не позволила матери устроить жизнь?

Она поморщилась.

– Саша, давай мы с тобой раз и навсегда договоримся: ты свой нос в эти дела совать не будешь. Ты не знал всего, что было на самом деле. И я тебя уверяю - если бы мама действительно хотела выйти замуж за твоего отца, она бы это сделала. Я бы повозмущалась и заткнулась. Она не захотела сама. Мне известно, почему, но тебе это знать незачем. Это касается только моей мамы и твоего отца. Если у тебя есть какие-то особые претензии, не связанные с личной жизнью моей мамы, - ради Бога, я готова их выслушать. Если нет - к этому разговору больше не возвращаемся.

Претензий лично к ней у него не было. Если не считать той пощечины. Но ее, как правильно

заметил Мишка, он схлопотал за дело. Да и было это так давно, что и вспоминать не хочется. Не настолько он мелочный.

– А из Текстилей чего переехали?

– Ты еще спрашиваешь? А сам бы там жить стал?
– она презрительно поморщилась.
– Одни алкаши. И район весь черный какой-то, страшный. Мы уж почти четыре года в Бибирево живем. А дядя Сережа как?

– Нормально, - кивнул Саша.

– Он болел, по-моему.

– Болел. И сейчас болеет. Эта дрянь не лечится. Да он привык уже.

– У него кооператив тогда был. Заглох? Или дальше пошел?

– Дальше, - сказал Мишка. Достал визитную карточку, протянул ей: Отдай матери, пусть позвонит, если сочтет нужным. Мы отцу ничего не скажем, так что если она решит не возобновлять знакомство, он о нашей встрече даже не узнает.

– А нужно? Может, он ее и не помнит.

– До сих пор ее фотографию на своем столе держит. И твою, кстати.

Она пожала плечами, пригляделась к карточке, присвистнула.

– А не хило он раскрутился! Концерн UMF...
– Света осеклась.

Они с Ольгой понимающе переглянулись. Саша хотел поинтересоваться, в чем дело, но тут принесли заказ, и он отвлекся.

– Ладно. Прошлые проблемы, считай, обсудили. А что у вас за проблемы сейчас?

Девушки опять переглянулись.

– Да как-то неудобно рассказывать, - замялась Света.
– Одно дело, если бы мы не были знакомы, а то ведь у меня еще и с вами неувязки. Ладно уж, сами справимся.

– Незнакомым вы, получается, душу бы раскрыли охотно, - заметил Мишка.
– А знакомым - ни в какую. И, потом, неувязки у тебя если и есть, то только с Сашкой. Я к тебе никаких претензий не имел и не имею.

Что, неужели она Мишке понравилась? Во дает. Ну и ладно.

– Да я тоже. Вопрос улажен, к нему больше не возвращаемся. Итак?

Ольга вздохнула.

– Да проблемы-то как таковой нет. Мы работаем в одной фирме, а ее хозяева слишком много себе позволяют. И хозяева, и их охрана, и даже "крыша". Наглые, скоты, и думают, что мы обязаны под них стелиться.

– Ну, тебе-то достается меньше остальных, - сказал Саша.
– Если я верно понимаю женскую психологию. Женщины легко рассказывают о подобных проблемах в трех случаях. Когда домогательства становятся явлением повседневным, когда женщине достается меньше, чем ее подругам, и когда у нее психология жертвы. В последнем случае женщина получает мазохистское удовольствие от пересказа своих мучений. На жертву ты не похожа, на то, что к тебе пристают регулярно, тоже. Остается второй вариант.

Ольга улыбнулась.

– Ты прав. Ко мне как-то подъехали двое сразу. А у нас в тот момент ремонт был. Я схватила первое, что под руку попалось, и шарахнула одного по яйцам. Под руку мне попался обрезок трубы, поэтому второй сам не полез. А поскольку они были шестерками, то наказания я никакого не понесла, а вот обходить меня стали за километр. Мне, в принципе, не достается, это вот Светке... К ней и директор фирмы пристает, и начальник охраны, и "крыша".

– Значит, на такой должности. Секретарша?