Закон страсти
Шрифт:
— Мне казалось, что ты нуждаешься в утешении.
— Тогда просто обними меня.
— Иногда мне кажется, что ты всегда хотела от меня только этого, — недовольно буркнул Фил.
Дейвина пропустила эти слова мимо ушей. Она подумала, что утверждение, будто бы горе или трагедия делают людей мягче и добрее, пробуждая в них самые лучшие чувства, далеко не всегда верно. Во всяком случае, к Филу это никак не относилось…
Похороны Дэвида Уилсона состоялись в следующую среду — через шесть дней после его смерти. Был август. Погода стояла прекрасная. Местная церковь была полна народа. Дейвина
— Хорошенькое дело! — ворчал Фил, выходя из машины и пристраиваясь к большой группе, следовавшей за катафалком.
Дейвина тоже присоединилась к процессии. Оглянувшись, она увидела кругом только хорошо знакомые лица. Тут были и здешние друзья дяди Дэвида, его приятели из столицы и даже приехавшие из других стран. Всех она более или менее хорошо знала. Но по левую сторону катафалка шел мужчина лет тридцати пяти, которого Дейвина видела впервые. Он выделялся необыкновенно высоким ростом и подчеркнуто прямой осанкой. Вопреки господствовавшей тогда моде его каштановые волосы были очень коротко пострижены, аккуратно сходя на нет у самой шеи.
Невольно Дейвина задержала на нем взгляд и вдруг почувствовала, как огонь пробежал по всему ее телу и остановился внизу живота…
Церковный обряд был выполнен с совершенством, превзошедшим все ожидания Дейвины. Когда же все закончилось, Фил долго еще пожимал руки пришедшим проводить в последний путь Дэвида Уилсона, принимая глубокие соболезнования в связи с невосполнимой утратой.
— Долго это будет продолжаться? — тихо бросил он через плечо Дейвине, с досадой посмотрев на длинную вереницу одетых в черное мужчин и женщин, считавших своим долгом сказать несколько слов утешения племяннице Дэвида и ее другу.
— Не знаю. У него всегда было очень много друзей. Мне кажется, что это, наоборот, очень даже хорошо!
— Ладно. Но не забудь: когда все разойдутся, нам надо вернуться в большой дом.
— Знаю. Я приготовила там стол с закусками и вином.
— А главное — должно быть оглашено завещание Дэвида, — поспешил напомнить Фил.
Завещание… Дейвина подумала о нем. Ей показалось очень странным, что очень скоро все здесь будет принадлежать только ей. Но удивило и то, что Фил, казалось, был более заинтересован в завещании ее дяди, нежели она сама.
К середине дня последний из пришедших на похороны сел в свой автомобиль и уехал. После чего мистер Моррисон — нотариус покойного — пригласил Дейвину и Фила в кабинет дяди. Войдя туда, Дейвина с удивлением увидела того самого высокого мужчину, на которого обратила внимание во время похорон. На этот раз она отметила дорогой, отлично сидевший на нем темный костюм и ботинки, начищенные до такой степени, что в них можно было смотреться, как в зеркало.
В этот момент незнакомец
— Дейвина, — обратился к ней адвокат, — вы знакомы с мистером Джеем Прескоттом?
— Нет.
— Джей Прескотт — крестник вашего дяди. Он только что приехал из Бостона, что в американском штате Массачусетс, где живет постоянно.
— Откровенно говоря, я не знал, что у мистера Уилсона есть племянница, — удивленно выгнул бровь американец.
Некоторое время они молча рассматривали друг друга. Первой отвела взгляд Дейвина. Прескотт показался ей человеком, привыкшим повелевать и во всем добиваться своего. Невольно она почувствовала себя не очень удобно в его присутствии.
— Зачем он здесь? — шепнул Фил на ухо Дейвине.
— Понятия не имею, — слегка пожала плечами она.
Вновь заговорил Моррисон:
— Итак, теперь, когда вы представлены друг другу, давайте сядем. Ваш дядя, Дейвина, составил завещание лишь полгода назад. Можно подумать, что он предчувствовал свою трагическую кончину.
У Дейвины подступил комок к горлу. Она подумала, что у дяди, возможно, и впрямь было подобное предчувствие.
Тем временем мистер Моррисон откашлялся.
— Завещание составлено мистером Уилсоном, — сказал он, — совершенно недвусмысленно. Ваш дядя оставил все свое имущество своему крестнику Джею.
Дейвина услышала, как рядом с ней шумно вздохнул Фил. Но сама осталась совершенно спокойной. Казалось, смерть дяди парализовала ее. Тем более что она никогда не думала о наследстве и отнюдь не намеревалась стать обладательницей дома Дэвида. Однако оставался коттедж. При мысли об этом сердце Дейвины учащенно и тревожно забилось. Ибо она поняла, что очень скоро может лишиться не только крыши над головой, но и своей любимой студии.
— Вместе с тем, — продолжал адвокат Моррисон, — в завещании имеется следующий пункт: «Моя племянница Дейвина должна сохранить за собой право на коттедж, который занимает в настоящее время, и может бесплатно жить в нем столько, сколько сама захочет. Взамен же она обязуется оказывать все услуги Джею Прескотту, какие могут ему понадобиться, пока он будет проживать в большом доме моего поместья».
— Какая наглость! — прошипел Фил, уже не в силах сдерживаться.
— Тсс! — схватила его за руку Дейвина.
— Но ведь ты уже многие годы жила здесь! — воскликнул он. — К тому же мы и понятия не имели о том, что у мистера Уилсона есть крестник.
— Это тебя не касается, — остановила его Дейвина. — И ради Бога, успокойся.
— Маленькое, но любопытное добавление к завещанию, — чуть слышно проговорил Джей Прескотт.
— Простите, вы что-то сказали? — повернулась к нему Дейвина.
— Я имею в виду формулировку этого пункта. Она вам не кажется любопытной?
— Нисколько. Ведь именно на этих условиях я и жила в дядином коттедже.
— Неужели?
По лицу Джея пробежало подобие слабой улыбки. Дейвина смутилась.
— Да, это так, — ответила она американцу. — Я выполняла всю секретарскую работу для дяди и выступала в роли хозяйки дома во время званых вечеров. Но вы, полагаю, не собираетесь здесь долго оставаться?
— Это почему же?
— Потому что постоянно живете в Америке.