Закон землеройки
Шрифт:
У шаркавшей по тротуару древней старушки с корзинкой на согнутой в локте руке я поинтересовался, ходит ли здесь хоть какой-нибудь транспорт до моста.
– А тебе куда, сынок, добраться-то нужно? – подняла она на меня слезящиеся глаза.
– В Лисовки, – не стал я лукавить.
– Тогда на кой же тебе к мосту ехать? Ежели денюжки есть, лучше перевозчика на лодочной станции найми.
– А где эту станцию найти? Я не местный, извините…
– Да тут недалече, – тяжело развернулась старушка на пятачке асфальта. – Вон, видишь хозяйственный магазин напротив? Вот прямо от него и спускайся, милок, вниз, к реке. Мальчишки туда часто купаться бегают, так что дорожка протоптанная. А уж лодки и сам увидишь, их там много.
Действительно, хорошо утоптанная тропа, вьющаяся вкруг неширокого овражка, вывела меня вскоре к живописной бухте. Берега ее были усыпаны неестественно желтым песком, и я сразу понял, что передо мной – городской пляж. Нестерпимо захотелось сбросить с себя пропотевшую одежду и прямо голышом броситься в отливающую зеленью неподвижную воду, но пойти на такой «подвиг» в столь оживленном месте я постеснялся. Лишь расстегнул на рубашке все пуговицы и направился к возвышавшейся в отдалении двухэтажной будке, рассчитывая именно в ней найти нужного мне перевозчика. По пути машинально разглядывал покачивающиеся на волнах разномастные суда, среди которых были и многоместные баркасы, и крохотные одноместные яхты, и обычные моторные лодки. Приблизившись к будке, я услышал доносившееся с нижнего, щедро застекленного этажа характерное пощелкивание костяшек домино и смело шагнул внутрь.
За небольшим столом, заваленным рыбьей чешуей, сидели трое мужчин, удивительно похожих друг на друга. Круглолицые, с курчавыми всклокоченными седыми волосами, они напомнили мне отчего-то трех богатырей с картины Васнецова. Только эти «богатыри» были истинно современного «разлива», то есть выглядели безмерно распухшими от постоянного потребления пива и явно затянувшегося периода хронического безделья.
– Никак нам бог послал кусочек сыра? – хрипловатым голосом отреагировал на мое появление мужчина, сидевший лицом к входной двери.
– Почти, – поддержал я его шутливый тон. – Как только перебросите меня на другой берег, кусочек сыра окажется у вас в зубах.
– А ты что, один? – искоса взглянул на меня второй игрок.
– Один.
– Ну тогда, значит, без сыра останемся. Лодка-то у нас на пятерых рассчитана, и из-за одного пассажира – считай, порожняком! – нам гонять ее туда-обратно смысла нет.
– А сколько стоит проезд в одну сторону? – поинтересовался я.
– Полтинник с человека. С пятерых получается двести пятьдесят, и тогда хоть бензин оправдываем.
– Понял. Что ж, в таком случае извините за беспокойство, – развернулся я к двери, – сыр, видимо, придется съесть самому.
Тратить двести пятьдесят рублей на преодоление какой-то пары сотен метров водной поверхности мне показалось верхом неоправданного транжирства. В конце концов мой бюджет на данный момент времени был довольно скромен, а заветные доходы еще только призрачно маячили впереди. Я и по жизни-то в плане расходования денег веду себя крайне аккуратно, стараюсь жить строго по средствам. В долг и сам не беру, и другим не даю. Нет денег на икру – обойдусь сливочным маслом. Нет и на масло – погрызу сухую корочку.
Правда, из окна будки вслед мне понеслись крики насчет достижения возможной договоренности, но я даже не оглянулся. К тому же искупаться очень хотелось. Поэтому, подобрав оставленный кем-то на берегу большой пластиковый пакет, я решительно приблизился к воде и начал раздеваться. Потом привязал пакет с одеждой к левой руке подобранной тут же, на берегу, бечевкой и благоговейно вошел в словно замершую к вечеру реку. Плавать я любил и умел (в море легко преодолевал по два-три километра), поэтому никаких проблем от предстоящего заплыва не ждал. Вода была приятно теплой, а до противоположного берега, казалось, – буквально рукой подать!
Первые сто метров я преодолел быстро и в полном восторге. Освеженное тело двигалось на удивление легко, а чуть притопленный в воде пакет не мешал грести совершенно. Однако стоило мне достичь середины реки, как я ощутил вдруг давление довольно сильного и более холодного течения, начавшего неумолимо сносить меня в сторону от мысленно проложенного маршрута. Усилия пришлось удвоить, но тем не менее я с тоской проводил взглядом не одно удобное для высадки место… А вскоре течение уже мощно тащило меня вдоль широкого и плотного камышового леса. Я попробовал нащупать ногами почву, но никакой опоры кроме топкого растительного месива, увы, не обнаружил. А тут еще и некстати раздувшийся пластиковый мешок ни в какую не желал пускать меня в плотную щетину камышовых зарослей. Словом, довольно скоро я почувствовал, что силы меня оставляют.
Запрошенные речниками двести пятьдесят рублей стали казаться теперь суммой столь мизерной, что я не единожды упрекнул себя за опрометчивый отказ от их предложения. Бороться с течением я в итоге перестал вовсе. Просто, крепко обхватив объемный пакет-поплавок, безвольно поплыл туда, куда оно меня влекло. Правда, не спуская при этом глаз с правого берега, где, по моим прикидкам, рано или поздно должен был открыться проход к твердому берегу. Когда меня стихийно пронесло по водной глади километра полтора и вдали мелькнул знакомый силуэт большого городского моста, я наконец различил в непроходимом травяном массиве некое подобие узкой просеки.
Глава 6. Нежданное знакомство
Собрав остатки сил и упорства, я рванул в сторону этой протоки, моля Бога помочь мне как можно скорее добраться до нормального плотного дна. Так оно, по счастью, и случилось: вскоре я ощутил ступнями обкатанные водой галечные валуны.
Выбравшись на задубевших от холода и потому едва гнущихся ногах на берег, я первым делом стянул с себя трусы и, отжав их почти досуха, использовал потом в качестве полотенца. Когда же покончил с процедурой облачения в извлеченную из пакета одежду и поднял голову, неожиданно увидел направленные на меня две пары глаз. Одна пара принадлежала здоровенной овчарке пегой масти, а другая – белокурой девочке лет двенадцати. В положение я попал, мягко говоря, щекотливое, ибо не имел в руках ни палки, ни ножа, а собаченция уже недобро пригнула голову и нервно облизывалась. От девочки же, напротив, веяло спокойствием и доброжелательностью, поэтому я рискнул обратиться к ней с вопросом:
– Не подскажешь, детка, я, случаем, не к Лисовкам выплыл?
– Нет, дяденька, вы в Чудово приплыли, – ответила она тонким, но серьезным голоском, не очень свойственным детям в столь юном возрасте. – А чтобы в Лисовки попасть, вам нужно дальше плыть.
– А что, пешком я не смогу до них добраться?
– Если папа дорогу покажет, то доберетесь, конечно, – с прежней рассудительностью заверила меня юная селянка.
– А твой пес меня, случаем, не цапнет? – опасливо задал я очередной вопрос.