Закрытая зона
Шрифт:
– Алена..
Он уперся любом в ее лоб
Оба дышали тяжело, рвано. У Алены перед глазами замелькали не то мушки, не то звездочки, она не определилась.
– Мы едем на природу. В горы, — хрипло выдохнул мужчина, а потом, кривя губы, точно ему на самом деле физически больною добавил: Пожалей меня, соглашайся, иначе я сойду ума от собственных же мыслей.
***
– Мам, скажи мне правду. Почему Мы продолжаем жить Табасовых?
Этот вопрос не давал Алене покоя. Не то чтобы она сейчас горела желанием съехать
Гордеем она все перебирала в памяти их разговор
И тем, чем он закончился
Но не задать его маме она не могла. Слишком долго он зрел,
Маму она нашла в оранжерее. Ага, у Табасовых и она имелась. Ее любимая Галина Дмитриевна часто здесь бывала. Во-первых,
располагалась оранжерея на первом этаже. Во-вторых, здесь росло огромное количество цветов и больших растений, за которыми ухаживал садовник. А три стеклянные стены давали максимум света и иллюзию пространства.
Алена не сомневалась, что здесь шикарно зимой. Зелень на контрасте со снегом.
Мама, услышав вопрос,едва заметно вздрогнула, а потом повернула голову окну, пряча от дочери глаза.
И ответила не сразу.
Алена ее не торопила.
– Так надо. Мне угрожает опасность.
– Тебе, мам?
Сердце в груди сделало кульбит. Алена что-то подобное подозревала, но услышать вслух.. Это другое. Коже тотчас закололою
Как?. Ее маме?. Ее Галине Дмитриевне?.. Но почему? Откуда? Один вопрос вспыхивал за другим.
Алена растерялась. Она готовилась услышать что угодно, но не TO, что eе любимой маме кто-то угрожает. Такого попросту не может быть! Это какое-то недоразумениеl
И между тем в груди рождалась убеждение, что мама не ошиблась.
– Уrу.
Мама обхватила себя за плечи. Она потихоньку начала передвигаться по дому самостоятельно, что не могло не радовать. Сейчас она встала и неуверенно сделала несколько шагов в сторону стеклянной стены.
Алена бросилась к матери, намереваясь подстраховать. Но помощь не потребовалась. С каждым днем Галина Дмитриевна стояла на ногах все увереннее,
С ней занимались лучшие физиотерапевты, массажисты. Харитон Валерьевич развернул активную деятельность.
Алена остановилась за спиной матери. Женщина обернулась и скуповато улыбнулась. Через силу.
А в ее глазах стояли слезы..
– Мам, ты чего.. Мам, ну не плачь, пожалуйста.. Эй...
Слезы родителя — это другой уровень. Сразу чувствуешь себя беспомощной. Теряешься. Так и с Аленой. Она ни разу до приезда в
Каянск не видела, чтобы мама плакала. Если такое когда-то и случалось, то Галина Дмитриевна тщательно скрывала от дочери любые невзгоды.
– Не буду. — Мама улыбнулась и ребром ладони смахнула слезы.
Улыбаться она не перестала.
– Это как-то связано с прошлым? Да, мам?
– Здорово иметь умненькую дочь. — Она накрыла руку Алены своей ладонью
Вопросов
– Тебе плохо здесь? — через паузу сказала женщина
– Не то чтобы плохо. Алена закусила губу и прикрыла глаза. — Мы живем в чужом доме на полном содержании чужих мужчин.
Это как-то не укладывается у меня в голове. А теперь ты говоришь, что тебе угрожает опасность. Мам, почему ты молчала раньше? Почему не говорила?
– Не хотела, ребенок. Да и не могла. Надеялась, что прошлое останется в прошлом. Я совершила ошибку. Преступление, малыш..
Алена зажмурилась, потом быстро распахнула глаза.
– Мам, ну какое преступление..ты о чем?
А у самой спазмом тело свело.
Она знала!. Чувствовала, что что-то не так!.
– Очень, очень плохой поступок, за который мне нет прощенья.
– Мам, не смей! Что ты такое говоришь?
Алена впервые видела маму такой растерянной. Безжизненной, что ли. Даже в больнице она выглядела иначе. Больная, с синяками, но готовая дальше жить и двигаться вперед.
А сейчас?..
В маме точно что-то надломилось.
Накатило прошлое,
Алена не выдержала и крепко обняла ее. Спрятала голову матери на своем плече, как всегда делала она, когда Алена приходила к ней в печали и за помощью,
Некоторое время две женщины стояли молча. Обе с прикрытыми глазами. Обе слушали тишину и стук собственных сердец.
Мама не продолжила говорить. Значит, еще не пришло время. У Алены в голове вспыхивал один вопрос за другим. Как же она хотела знать, что случилось в прошлом, почему сейчас оно вернулось. А оно вернулось, это не вызывало сомнений! И к чему приведет по итогу, никто не знал
Осторожно рассоединив объятия, Алена заглянула в лицо матери.
Грустное, как ни пыталась скрыть.
– Что у вас с Харитоном Валерьевичем?
– У нас с ним война...
Такая интересная и многогранная фраза, несущая в себе диаметральные эмоции
Отчего-то вспомнились слова про охрану, когда мама лежала в больнице. И еще поездка Гора..
Ага, война. И поэтому у мамы засос на шее. Эх. Ничегошеньки она больше не понимает. Ни в своей жизни, а уж в чужой тем более. Мама перестала плакать. Даже улыбалась.
– Мам, а я, кажется, влюбилась. — Слова сорвались с губ Алены непроизвольно. Ну не могла она молчать. Признание рвались наружу. День такой, понимаете?
— Ох, - выдохнула мама и снова улыбнулась. — Я даже спрашивать не буду в кого. И так видно
– Что, прямо совсем видно?
– Угу.
– Надеюсь, только тебе
– Зря надеешься.
– Maм!
– Что?
– Ты надо мной прикалываешь? Да? Признайся, что прикалываешься!
Не будь мама после больницы, она бы завалила ее на кровать. Защекотала, засмеяла. Так не раз у них бывало. Когда выплескивались эмоции, тревоги, когда отпускало,