Залив Полумесяца
Шрифт:
– Кто отдал такой приказ? Да еще в обход меня… Снова Афсун?
– Нет, Эсма Султан так распорядилась. Но ее, верно, надоумила Афсун Султан, когда они повстречались в гареме.
– Эсма?.. – удивилась Фатьма Султан и поглядела на свою племянницу, которая выглядела обескураженной. – Даже не посоветовавшись со мной? Прежде она такого себе не позволяла… Это странно.
– А зачем вообще понадобился этот праздник? – воскликнула Нергисшах Султан, повернувшись к хазнедар. – И разве в гареме есть золото на его устройство?
– Вроде как в честь Михримах Султан. Эсма Султан заверила меня, что сама оплатит
– Понять не могу, зачем Афсун нужен этот праздник? – вслух размышляла Фатьма Султан. – Если она посоветовала Эсме его устроить, значит, у нее есть свой интерес.
– Я тоже так думаю, – согласно кивнула Нергисшах Султан. – Снова она мутит воду…
– Вот что, Айнель, – все-таки приняв решение, заговорила ее тетя. – Я ничего не имею против Эсмы и Михримах. Пусть будет устроен праздник. Но следите за Афсун. И за ее служанкой, Ширин, тоже. Мало ли, что они задумали… Может быть, хотят отвлечь наше внимание от чего-то иного?
– Как вам будет угодно. Мы с Кемалем-агой за всем проследим. И…
– Что-то еще?
– Кемаль-ага посоветовал мне попросить вас, госпожа, в нашем нынешнем неустойчивом положении… убедить султанш умерить свои запросы. Он уверен, что гарему не стоит полагаться на испанское золото, что везет повелитель. Мол, оно пойдет на государственные расходы. А нам ведь еще нужно выплатить слугам и рабыням жалованье. В связи с этим придется кого-то выслать из дворца, чтобы казна гарема смогла в полной мере осуществить выплату жалованья.
– Еще и этот долг перед Афсун… – вздохнула Фатьма Султан, покачав темноволосой головой с рубиновой диадемой, воздетой на нее. – Не представляю, как мы со всем этим справимся… Но Кемаль-ага рассудил верно. Я предупрежу наших султанш о ненужных тратах, а вы присмотрите в гареме тех, кого можно будет отправить из дворца.
– Я могу попросить Кемисхана выделить немного больше положенного золота в казну гарема, – предложила Нергисшах Султан. – Он сделает это ради вас.
– И тем самым подставит себя. Нет, милая, не стоит. Я разберусь со всем сама. Возможно, придется взять в долг у ростовщиков… Иного выхода я не вижу. После, когда государственная казна наполнится, мы сможем закрыть все наши долги.
– Но это опасно, султанша, – встревожилась Айнель-хатун. – Повелитель, возможно, сможет помочь вам, если вы…
– Ты что, Айнель? Если он обо всем этом узнает, его гнев не уместится между небом и землей. Он мне доверяет, и я не хочу подорвать это доверие. К его возвращению мы решим все проблемы. И никому о них ни слова, это ясно?
Нергисшах Султан и Айнель-хатун покорно кивнули и напряженно переглянулись между собой.
Дворец Фюлане Султан.
Она на скорую руку писала ответное письмо матери, как всегда, полное лжи о своем семейном счастье и покое, что она обрела в окружении своих детей, когда в покои после стука вошел Кенан-ага. Подняв на него голову, Фюлане Султан наградила слугу надменным взглядом и медленно вернула перо в чернильницу.
– Итак? – сухо осведомилась она.
– Угрозы нет. Я обо всем позаботился, госпожа. Калфа получила мое послание и… заставила рабыню навсегда замолчать, как вы и велели. Коркут-паша не сможет выяснить обстоятельства отравления.
– Такой человек, как Коркут-паша, если не выяснит – никогда не успокоится, – поднявшись из-за письменного стола, произнесла Фюлане Султан, чем изрядно удивила мужчину. – Он должен найти заказчика убийства и покарать его. А мы ему в этом любезно поможем.
– Я понял, – с готовностью кивнул Кенан-ага. – Кто им станет?
– А вот это решишь ты, ага, – усмехнувшись, Фюлане Султан пронзила его взглядом своих темных глаз. Она к этому моменту подошла к настенному шкафу и, открыв его, достала из его недр небольшой кожаный мешочек, в котором позвякивали золотые монеты. – И устроишь все так, чтобы Коркут-паша самостоятельно вышел на него и поверил в его виновность. Я же не зря столь щедро плачу тебе, верно?
– Да, госпожа, – не посмев возражать, выдавил Кенан-ага и опустил взгляд в пол.
– А мне порою кажется, что зря, – вдруг сказала султанша своим обманчиво мягким медовым голосом. Она подошла к слуге и со змеиной усмешкой встретила на себе его недоуменный взгляд. – Любое дело, что я тебе поручаю, заканчивается провалом. Сначала сорвалось нападение в лесу, когда паша был почти что без охраны. Теперь отравление, столь неумело организованное, что яд подали на стол, за которым сидел Коркут-паша вместе с женой. Неужели нельзя было дождаться момента, когда он, будучи один, распорядится о вине, которое, как известно, весьма и весьма ценит?
Снова опустив глаза, Кенан-ага напряженно проговорил:
– Простите, госпожа. Мы снова вас подвели. Но я клянусь: больше этого не повторится.
– Надейся на это, ага, – всучив ему мешочек с золотом, хмыкнула Фюлане Султан. – Потому что иначе я избавлюсь от всех вас и найду себе более ловких слуг, которые будут в состоянии выполнить мои приказы.
Поклонившись, Кенан-ага спрятал свое «жалованье» за пазуху и, поклонившись, решительным шагом покинул покои, в которых чуть не столкнулся с дочерьми султанши. Гевхерхан подозрительно посмотрела на него, ведя за руки младших сестер, а после наткнулась на преувеличенно радостную мать, которая раскрыла свои объятия.
– Мои красавицы! – она со смехом обняла подбежавших к ней Хюррем и Айше, но, посмотрев на старшую дочь, немного насторожилась, поймав на себе ее хмурый взгляд. – Гевхерхан, все в порядке?
– Да, все хорошо, – заставила себя произнести та. – А кто этот ага? И почему он так часто бывает у нас во дворце?
– Ну-ка, садитесь, – пропустив эти вопросы мимо ушей, ворковала над дочерьми Фюлане Султан и повела их к тахте. – Сейчас мы с вами велим принести нам шербет и непременно много-много сладостей, да? Гевхерхан, и ты садись с нами. А где мальчики?
– Они играют в холле. Назлыхан с ними, – ответила Гевхерхан и принудила себя против желания притвориться, как и мать, что ничего не происходит. – Я, пожалуй, пойду к себе, валиде.
– Что такое? – удивилась Фюлане Султан, нежно приобняв Айше и Хюррем, прильнувших к ней с обеих сторон. – Не хочешь побыть с нами?
– В последнее время от избытка сладкого у меня стало сводить скулы, – колко ответила та и, поклонившись, ушла, заставив напускную улыбку матери дрогнуть.
Дворец Топкапы. Дворцовый сад.