Заложница Морского демона
Шрифт:
Художники, на его взгляд, относились к низшему сорту людей. Научились марать холсты, да измазывать стены и принялись паразитировать на желании богачей обозначить свой достаток.
Как человек, одержимый своим положением, Майер вынужден был обратиться к услугам этих аферистов. Но он сразу пообещал себе, что не даст им так просто получить оплату и уйти. О-о-о, он заставит их помучаться.
Винсент прошел мимо мастера и его ученика, даже не взглянув на них. Встал перед фреской, прищурился, напрягая внимательность до предела. Нужно найти хоть какую-нибудь мелкую деталь, а раздуть
Долго искать не пришлось - глаз уже наметан.
– Господин Хорсе, - начал Винсент с самодовольной улыбкой, - вы не забыли на кого работаете?
Художник напрягся, почуяв неладное.
– На вас, господин... Господин Майер, сэр, - он так и затрясся, а его ученик недовольно сложил руки.
– А кто я? А?
– он повернулся. В его глазах сияла садистская радость.
Как же сладки такие моменты! О, этот страх в глазах старика, о эта беспомощность! Лучше самого пьянящего вина!
– Вы...
– мастер Хорсе замялся на мгновение, - вы...
– он никак не мог перебороть себя, все у него в голове смешалось, и художник в очередной раз клял себя, что взял этот заказ, хоть его предупреждали, как непросто и опасно работать с этим человеком.
– Вы глава Фазорской торговой компании, - за наставника закончил ученик. Голос у него был твердый и как будто скучающий, - в чем, собственно, дело?
У Винсента дернулся глаз. Этот хилый юнец делает вид, что не боится? О, он ему покажет!
– Дело в том, молодой человек, - отчеканил Майер, сдерживая злобу, заставляя ее нарастать постепенно, - что я не просто глава Фазорской торговой компании. Я глава самой крупной, самой передовой, самой могущественной торговой компании! Мои корабли ходят по всему миру, - в подтверждение он махнул рукой, указывая то ли на фреску, то ли на окна, за которыми виднелся порт и синее море, - и мои корабли - самые лучшие. Инженерный шедевр. У моих флагманов тоннаж доходит до тысячи четырех ста, они снаряжены по меньшей мере тридцатью орудиями. И это не какие-то там дешевые канонады, как у софирцев или, прости Господи, Королевского торгового союза, это первоклассные пушки!
– Винсент остановился, чтобы отдышаться. Его лицо стало пурпурным от нехватки воздуха, голова чуть закружилась, но, скорее, от злости и триумфа, - и что я тут вижу?
– он ткнул пальцем во фреску.
– Что?
– ученик и учитель переспросили одновременно. Но первый - раздраженно, а второй - уже тихо и смиренно.
Глава 3 - 2
– На стене в приемной моей компании, там, куда приходят мои деловые партнеры и заказчики, можно сказать, в самой главной комнате, нарисован какой-то хилый трехмачтовик со всего лишь двадцатью пушками!
– Двадцатью? А должно быть?..- в отличие от потупившего глаза в пол мастера, ученик не желал сдаваться.
И это просто взбесило Майера.
– У вас проблемы со слухом? И как вы при этом работаете?
– Помилуйте, господин Майер, я же не ушами пишу, - колко ответил молодой человек.
Винсента перекосило от ярости. Да как он... Как он смеет?! Щенок!
– Если рисовать тридцать
Его наставнику пришлось толкнуть его плечом и поспешно перебить, пока все не обернулось полным крахом:
– Господин Майер, сэр, я сожалею, это всецело наша ошибка, - выговорил он на полусогнутых ногах, будто готовясь упасть на колени, - позвольте нам исправить эту непростительную погрешность.
Как Винсента бесило отсутствие страха у ученика, так ученика бесило его наличие у наставника. Дурной характер дал о себе знать, и он выпалил:
– Да. Точно. Мы исправим все погрешности! Пусть на кораблях будет тридцать пушек. И...
– он выступил вперед и указал на южную часть карты, испещренную линиями и пунктирами, - и сотрем все маршруты в Софирском океане. Вы ведь давно потеряли там влияние из-за того пирата... Как его там?
– Найджел!
– учитель хотел рыкнуть, но получился визг перепуганного ребенка.
– Ты что о себе возомнил, паршивец?!
– зашипел Майер, подойдя к художнику почти вплотную.
Тот демонстративно вытер руками лицо:
– Мы все исправим, незачем плеваться.
По телу Винсента прошла мелкая дрожь. Кем считает себя этот малец? Бессмертным?
Впервые за долгое время кто-то заставил Майера почувствовать себя бессильным. И он не собирался это прощать.
Он готов был на что угодно. Даже накинуться на художника и свернуть его худую шею, но... Прежде чем он успел перейти к каким-либо действиям, белая дверь с позолотой распахнулась, впуская в зал невысокого, но крепко сложенного мужчину. Волосы у него были ярко-рыжие, как у жителей южной стороны острова, растрепанные, по лицу от левой скулы к правому уголку губ шел уродливый шрам.
Вид у этого человека был устрашающий. Даже Найджел напрягся, что уж говорить о его учителе.
– Господин Майер, - начал вошедший с ощутимым акающим акцентом.
– Не сейчас, Логар, - Винсент должен был закончить с художником. Нельзя спускать с рук такую дерзость.
– Дело в арде, - проговорил Логар низким голосом, будто стараясь утаить нечто от посторонних.
Хотя никто из них не мог знать, что такое «Ард».
Зато реакция Винсента была более чем красноречива.
Он разом побелел, застыл и будто бы даже стал ниже ростом. Мгновение его глаза выглядели остекленными, мгновение он молчал, его брови опустились так низко, что перекрыли собой верхние веки.
– Прочь, - Майер кое-как совладал с собой и выговорил.
– Что?
– переспросил растерянно Хорсе. Он не был уверен, что приказ адресовался им с учеником.
– Прочь!
– взревел Майер, указывая на дверь.
Повторять дважды не пришлось.
Одной рукой художник схватил свои вещи, второй - локоть Найджела, и исчез с ним из комнаты так быстро и стремительно, что уже через мгновение можно было усомниться: а был ли он здесь?
Пару секунд Винсент глядел молча на Логара, своего вернейшего слугу, телохранителя и вторую руку. Он пытался понять по его лицу, насколько все плохо.