Заложница тёмного мага
Шрифт:
Незнакомыми в этом мире рунами и замысловатыми знаками были испещрены и грани деревянного пенала, и навершия колбы, и крутящиеся элементы кодового замка шкатулки с секретом, но самое поразительное, что они совпадали. До последнего штришка и выгравированных точек. Озадачившись попытками взломать шифр, я так увлеклась разгадкой тайны, что не услышала, как вернулся Айзек.
– Я чувствую мне тут не до конца рады, - поцеловал меня в висок супруг, распологаясь в удобном кресле напротив меня.
– Чем же ты так занята, дорогая жёнушка?
Я с осторожностью убрала занимающие руки коробочки, и привстав обняла за шею Айзека. С нежностью припав к его устам
– Нам надо поговорить.
– Мне кажется, ни одна фраза на свете так не влияет на мужчину как пресловутый вызов на общение. Целая гамма эмоций на его лице сменяла одну за другой, он ощутимо напрягся, включая воображения, но я не стала томить его сверх меры и продолжила: - Я хочу поделиться с тобой некоторой информацией, а затем, хочу ответной откровенности. Ты согласен?
– Наконец-то, - смутил меня герцог ответом, - я уже отчаялся.
– Кажется мы говорили о разном, подумалось мне, но прежде, чем я успела ухватить эту мысль за хвост, Айзек продолжил.
– Я весь внимание.
Быть может он ожидал разбора полетов или претензий в свой адрес и теперь, когда сия чаша его минула, заметно расслабился.
– Первый криптекс мне, точнее настоящей Клер, оставил отец.
– Начала я свой рассказ.
– Как я поняла из письма, что находилось внутри, подобная шкатулка была у неё в детстве, это просто сентиментальный подарок, некое напоминание о былом, - вкратце я поведала, о том, как мы с Эсти вскрыли простой буквенный шифр используя как разгадку имя девушки.
– На второй криптекс наткнулась в венисской антикварной лавке, - продолжила я, - и купила его случайно.. .ну не знаю зачем.. .интересно было вновь разгадать загадку.
Но так просто он мне не дался. Руническое письмо было незнакомым, а в древнем языке так вообще не совпало ни одного знака, но вот в чем собака порылась Айзек - некоторые из этих символов знакомы мне. Земной мне, понимаешь?
– Допустим.
Я повернула несколько колесиков и ткнула пальцами в буквы, которые узнала.
– Вот этот кругляш с палочкой посередине - это тета, буква древнегреческого алфавита, мертвого языка нашего мира, а из школьного курса математики я помню, что она обозначает один из углов в сферической системе координат.
– Губы Айзека пренебрежительно скривились. Всего на мгновение, но на зрение, как и на память я никогда не жаловалась.
– Не пренебрегай мной.
– Завелась я вполоборота.
– У меня фотографическая память, эээ.. .практически идеальная, - скомпенсировала я непонятное для супруга слово, - прочитав или услышав что-то я чаще всего могу безошибочно воспроизвести эту информацию.
– Хорошо, что об этом не знает Рейдж, - нахмурился Хант, всё еще не веря мне на слово.
– Айзек номер твоего скрытого банковского счета 39080009786501/19прд-2375-18.
– Откуда?
– изумился супруг, то ли тому, что я узнала о счете, то ли тому, что смогла без запинки произнести столько цифр.
– Я искала перо в твоем столе и наткнулась на оттиск чернил на черновом листе.
– Ты запомнила демонову прорву цифр просто увидев смазанную распечатку?
– Ну да. Иногда я помню совершенно ненужную мне информацию, но со временем научилась отделять зерна от плевел, - как-то не пришлось к случаю, а хвалиться феноменальной памятью не хотелось. В школе мне прочили будущее в науке, но для меня точные предметы были скукой смертной, именно поэтому после одиннадцатого класса, я вопреки рекомендациям учителей отправилась познавать специальность
Нет никакой гарантии, что тот или иной ход, слоган или ролик выстрелят, вся эта наука, которую я грызла пять лет - фикция, важны обширный опыт и личные связи, особая чуйка и то, что моя начальница называла стальные яйца, в смысле жёсткий стержень. Я работала под её руководством последние пару лет и могу со всей ответственностью заявить - она права на сто процентов. В нашей фирме (в одном из лучших столичных рекламных агентств) были и выпускники Гарварда, и великолепные творцы, фонтанирующие идеями, и откровенные лентяи, и чьи-то протеже, но тащила всю компанию, словно альфа ездовой упряжки, только она. Меня же, ценили не только за способность воспроизвести те или иные данные быстрее гугла, а за особый подход к информации.
– Вот это вот загагулинка, - тем временем продолжила я, затолкав ненужные воспоминания в дальний угол, - сигма, а вот это - тау. А еще я хотела напомнить тебе о том неприятном похищении, где два мордоворота требовали меня отдать какие-то чертежи.
– Да, но причём тут.
– начал супруг.
– А при том, - прервала его я, - смотри, что мне удалось обнаружить.
– Медленно, стыкуя колесики своеобразного кодового замка я выставляла их один за другим на нужные значения, уже не пользуясь записями. Я начала с заглавной буквы и постепенно продвигалась по линии, выстраивая знакомыми буквами незнакомое слово.
– Но как ты смогла, здесь шесть колесиков с десятью буквами, это.. .миллион комбинаций.
– А вот в этом мне помогла, косвенно, конечно, Мелиса Корвус, - и я рассказала историю близняшек, а указывая на символы, выгравированные в навершии колбы, объяснила
принцип того, как смогла взломать замок. Как я и ожидала, Айзек не стал злиться на Патрицию, понимая и принимая её мотивы.
– То, что начинать надо с этой буквы, мне стало ясно потому, что над ней стоит явная точка, видишь?
– Я показала ему потемневшее углубление над литерой.
– Как-то давно прочитала, что в некоторых языках нашего мира слова писались без пробелов и начало нового слова обозначалось точкой над его первой буквой.
– И что, у тебя получилось открыть его?
– Да, и как видишь, мотивы требовать у меня неизвестные чертежи у моих похитителей были.
Осторожно выстроив (повторно) все колесики замка, я дождалась отчетливого щелчка и осторожно вытряхнула внутреннее наполнении криптекса на стол перед супругом. Пожелтевшие от времени бумаги были свернуты в рулон и испещрены толстыми и тонкими выцветшими линиями. Вместо колбы с соляной, ну или другой кислотой, растворяющей написанное из скрученного пергамента выпал тяжелый блестящий ключ, его головка представляла собой сложный механизм из шестеренок и непонятных реле, а вот низ был обычным.
– И что бы это могло значить?
– спросил супруг.
– Без понятия.
– Удовлетворенно откинулась я на кресло.
– Одно могу сказать наверняка, вот эта штука, - и я неопределенно покружила рукой над чертежами, - из нашего мира.
– Довольно неловко чувствовать себя глупее своей умницы-жены, - рассматривая поближе колбу, в которой плескалось ледяное пламя, сказал Айзек. В руках супруга бледная стекляшка замерцала ярче, будто откликаясь на его силу.
– Холодная. Как думаешь, что это?