Заложники любви
Шрифт:
— А ну, тихо! Обоих выброшу на улицу! — крикнул Егор. Но девки будто оглохли.
И в это время тихо скрипнула приоткрывшаяся дверь. И вкрадчивый голос спросил:
— И что за трамбовка? Кто меня не поделил? Я вот он. Весь целиком здесь. Меня на всех хватит. Девчата, кончайте махаться,— это был Яшка.
Он едва ступил в комнату, его сразу услышали и драка прекратилась. Маринка с Юлькой молча наводили порядок в комнате, умылись сами.
— Обе спуститесь ко мне! Не медля! — приказал Егор Лукич и недобро оглядел Яшку.
— Не иначе как из-за тебя, прохвоста,
— Так ведь позже вас пришел! Причем тут я? — нахально улыбался Яшка, оглядывался на девок, плетущихся следом.
В кабинете они обе сели по разным углам, Яшка стоял у двери выжидательно, не зная, что лучше остаться здесь до конца разборки или слинять, пока не поздно.
Егор Лукич хмурился, спросил девчат строго:
— Что не поделили? — глянул на Яшку искоса. То ужом крутанулся. Умильно оглядел девок. Те сидели отвернувшись друг от друга.
— Я вас спрашиваю! Из-за кого кипеж подняли? повысил голос.
— Ее спросите! Она виновата! — кивнула на Юлю Маринка.
— Не бреши! Причем я? — огрызнулась Юлька, ежа кулаки.
— Что случилось? Хватит базарить!—терял терпение комендант. Девчонки молча переглядывались, н одна не хотела признаваться.
— Ну, вот что амазонки! Коли не умеете прилично вести себя в общежитии и жить спокойно, я завтра звоню на завод и ставлю вопрос о вашем выселении. Хватит с вами нянчиться. Идите, собирайте вещи и чтобы утром покинули комнату! Вы свободны! — встал из-за стола, давая всем понять, что разговор закончен.
Но девчонки не спешили уходить. Они сидели, нахохлившись, опустив головы и плечи.
— Чего ждете? Я вам все сказал. Освободите кабинет. У меня много работы! Я и так потерял из-за вас, кучу времени. Идите, собирайтесь!—указал на дверь.
— Егор Лукич, простите, не выгоняйте,— подала голос Маринка.
— Хватит! Здесь не детский сад. Идите, не мешайте работать.
— Егор Лукич! Мы никогда больше не повторим,— подняла голову Юлька.
— За пределами нашего общежития меня не будет интересовать, как вы живете! Ступайте, собирайтесь и чтоб к восьми утра ни одной не было. Устроили тут цирк, показательное выступление двух мартышек на ринге!
— Егор Лукич! Это первый и последний случай! — встала Маринка, подошла к Титову и, долго не говоря, положила ему голову на плечо. Спросила тихо:
— Неужели выкинете нас на улицу, к собакам?
— А как вы себя вели, хуже зверей сцепились. Вам только в своре место!
— Лукич! Мы не совсем плохие! Ну, не гоните нас! — повисла с другой стороны Юлька.
— Вы посмотрите на себя! Все побитые, обе в царапинах, синяках и шишках, смотреть противно, как ал-кашки! Отойдите! — стряхивал девок с плеч. Но не тут-то было. Девки знали доброту и мягкий, отходчивый характер человека. Им совсем не хотелось оказаться на улице зимой. Знали заранее, что к его слову на заводе при слушаются и разрешат выселение. Попробуй теперь найти жилье в
— Прости, Лукич!—обняла Маринка.
— Как родному отцу клянусь, завязано! — обещала Юлька.
— Егор Лукич! Не прогоняйте девок! Ну, как дышать без них в общаге? — подошел Яшка.
— Ты чего возник? Иль из-за тебя сыр-бор разгорелся, и твой хвост в дерьме извалялся? — насторожился человек.
— А я причем? Услышал шум и зашел. Вижу, две телушки бодаются. Решил разнять, успокоить обоих. И получилось! Теперь хочу, чтоб их оставили в общаге. Все ж девки! Наше сокровище! Как мне их на судне не хватало! Нужно иногда разлучаться людям, чтобы потом больше ценить и любить друг друга. Девки — наши цветы и радость. Без них, нам мужикам, жизни нет! В них все в одном букете! Смотри, какие они смачные обе. За что ни ухвати, кругом шестнадцать! — подкрадывался к задницам девчат.
— Иди отсюда, ловелас! Разберемся без тебя! Того гляди, стыда не зная, прямо тут в кабинете лапать их начнешь, козел бесстыжий! Смотри, уже весь наготове! Иди к себе в комнату, остынь малость! — возмутился Титов, приметив, что руки Яшки уже скользят по задницам девчат.
Когда тот вышел в вестибюль, Титов спросил девчат:
— Уж не он ли причина вашей стычки?
Маринка с Юлькой хмуро оглядели друг друга:
— Он ко мне возник! Я на кухню отлучилась на ми-: нуту, воды в чайник набрала на чай. Вернулась, а эта мандолина уже на колени к нему забралась и воркует! Деловая чмо! Сказала ей, чтоб сгинула и не зависала на него, она с когтями кинулась. А я что, дурнее ее? Ну, смазала по соплям, ей мало показалось! — призналась Юлька сквозь зубы.
— Мне он тоже «стрелку» забил в комнате и конфеты принес. А эта хивря жрать их стала без спроса. Я ев и накормила,— буркнула Маринка.
— Не поделили одного отморозка! Да он ничейный! Шалый, как ветер. Нашли из-за кого сцепиться? Смешно! Иль забыли, кто он есть? Это ж первый шелапуга! Его весь город знает как самого непутевого! Вам уже не по семнадцать лет. Для жизни нужно ребят присматривать, а вы все развлекаетесь,— упрекнул Егор.
— Зато он ласковый!
— И нежный,— добавила Юлька, закатив подбитые глаза.
— От его нежностей дети рождаются!—заметил Лукич едко.
— Нет! Теперь он без гондонов даже не знакомится,— проговорилась Маринка, покраснев до ушей.
— Зачем он вам нужен, дурехи?
— Он хороший! Таких больше нет. Может, остепенится, остановит свой выбор на ком-то,— мечтала Маринка вслух.
— Только не на той, какую уже добился! — рассмеялся Егор.
— А почему?
— Хоженая тропинка не зовет за собой! Манит только неизвестная! Поверьте мне, как мужчине. Яшка не исключение, все в этом одинаковы. Что недорого досталось, то не жаль! Сами убедитесь. Я советую вам не тратить на Яшку время впустую. Не стоит он ваших стычек, ссор. Найдите себе серьезных ребят, а этого ловеласа выбросьте из головы. Он до самой старости в кобелях канать станет. Не стоит ждать, пока остепенится! Слишком избалован! — сказал Егор.