Заметки непутёвого туриста-3
Шрифт:
В начале XVII века, во времена смутного времени, Россия, оставшись без царских наследников, получила взамен авантюристов – Лжедмитрия I, Лжедмитрия II и, в конце концов, Сигизмунда III, которого поляки посадили на Российский престол, как редьку на площади.
Поляки лезли в Россию, словно тараканы на краюшку хлеба. Хаос царил во всем государстве. В это время Ярославль был захвачен, а Спасский монастырь после падения города еще месяц держал осаду. Стоить заметить, что именно от Спасо-Преображенского монастыря земское ополчение Минина и Пожарского отправилось на освобождение Москвы.
На территории Спасо-Преображенского монастыря находится
В монастыре мы посетили книгохранительную палату, куда попал рукописный свиток «Слова о полку Игореве», найденный Мусиным – Пушкиным. Библиотека была маловата, размером с сельский клуб, видать, не шибко народ тянулся к знаниям, добывая себе хлеб насущный. Обратил внимание на военное снаряжение татаро-монгольского войска и кольчугу наших воинов, которую мог надеть мой двенадцатилетний сын, то ли предки мелковаты были, то ли мы «подрастаем» на гамбургерах и салями…
В 1823 году Ярославль посетил император Александр I и увидел плачевное состояние Волжского берега, который подмывался водами и обваливался в реку. Губернатор Безобразов А. А. ужаком искрутился возле императора, подсовывая ему «сметы» на строительство Волжской набережной в Ярославле. Дрогнул Александр I и выделил на эти цели губернатору с такой непростой фамилией аж двести тысяч рублей.
Волжская набережная была построена по проекту инженера Гермеса, и в ходе стройки использовано 800 барж земли, 17 тысяч тонн бутового камня, большое количество железа и песка. Не знаю, были в ту пору откаты, но нынешние чиновники резвились бы на этом «проекте», как мыши в хлеву.
Видать, воровали в те временна умеренного, так как по качеству и размаху набережная получилась величественная и амбициозная. Хозяйкой набережной стала незамысловатая круглая беседка с колоннами, где наши влюбленные современники устраивают целые фотосессии. Особой любовью я ни к кому не пылал, но беседка мне понравилась своей простотой и изяществом. Слегка порыкивая на чрезмерно долго обнимающуюся и целующуюся молодежь, я попал на «фото место», для запечатления столь милого строения.
Однако я не мог успокоиться по поводу губернатора Безобразова А. А., ну не может такая фамилия не отразится на человеке и его поступках. Тут я получаю информацию от экскурсовода, что в усадьбе и флигеле, построенных для царских особ, не краснея, жил сам Безобразов. Успокаиваюсь и иду дальше…
Впечатляет церковь Михаила Архангела, которая по некоторым источникам была построена даже раньше Успенского собора…
Документы, дошедшие до наших дней, говорят, что заложена она была в 1213 году Константином Всеволодовичем в бытность его княжения в Ярославле. Далее у церкви была обычная судьба всех деревянных церквей Ярославля: она сгорала в огне городских пожаров и вражеских нашествий. Ныне существующий храм во имя Собора Архистратига Михаила строился очень долго в связи с пожаром в 1658 году. Зеленые купола церкви Михаила Архангела отличают ее других церквей, необычный добрый цвет не дает пройти мимо, отвлекая от мирского.
Церковь
Нельзя не посетить Успенский собор, древнейшую каменную постройку города, заложенную в 1215 году. Позже он стал главным украшением и достоянием города. Дважды на месте ветхого, пораженного пожарами здания храма возводили новую церковь Успения Пресвятой Богородицы.
В 1937 году собор был взорван. Любили большевики это дело, сильно любили. К 1000-летию города Успенский собор в Ярославле вновь отстроен внуками и правнуками тех же большевиков. Храм поразил своим величием и размерами, гигантские купола переливались на солнце, словно разговаривали с небесным светилом только на известном им языке.
Описывать церкви и храмы – неблагодарное дело, их надо видеть и чувствовать, передавать духовный контакт с ними бессмысленно, у каждого он свой, особенный и индивидуальный. Кто-то смотрит на церкви как на архитектурные достопримечательности, некоторые рассматривают их как историю России, но большинство людей видят в них Божий Храм и источник веры…
На третий день нам предполагалась пешая экскурсия по городу. Мои ноги гудели как у загнанной лошади, тело ломало, как будто я попал под паровоз, в общем, мой непривычный к длительным пешим забегам организм возмущался и бунтовал. Я проплелся за колонной несколько сот метров, понял, что сегодня я мало узнаю об истории Ярославля и, пожав руку супруге, развернулся в сторону отеля.
Экскурсия улетела лосиным шагом в глубь города, я же, счастливый, присел на лавочке и стал рассматривать беззаботных туристов и проезжающие мимо автомобили. Погода шептала: займи, но выпей. Таксист посоветовал мне украинский ресторан, куда я и был доставлен в течение десяти минут. Заведение поражало обилием национальных блюд и умеренной ценовой политикой. Пиво, хреновуха, украинские закуски незаметно перенесли мой ранний обед в поздний полдник.
Не ожидая подлости со стороны мягко пьющейся хреновухи, встаю из-за стола и понимаю, что я заправлен указанным напитком по самые бакенбарды. Стараясь не шататься, выхожу на улицу, поймал такси и … понял, что забыл название отеля. Общими усилиями с таксистом мы идентифицировали мой отель, за что он получил московские чаевые. Однако мои беды только начинались…
Зайдя в отель, понимаю, что у меня нет карты от номера, а кроме этажа проживания больше ничего не помню, так ранее «провожатым» была моя супруга, уходили мы рано, а возвращались усталые, поэтому циферки на двери мне запомнить не удалось.
Блуждая по этажу, стараюсь восстановить в памяти месторасположение моего номера, но подлая хреновуха сбила прицел и ориентиры. Гуляя по коридору, встречаю уборщицу, которой на плохом русском объяснил суть проблемы, что, мол, забыл ключ, а номер мой вот, ткнув пальцем, как мне казалось в «свою» дверь. Добрая женщина открыла дверь, и я увидел вожделенную кровать, на которую упал со скоростью торпеды…
Разбудили меня шум и крики, мой организм медленно включался, хреновуха тормозила зажигание… Придя в себя, понимаю, что попал в номер к нашим соседям, которые, к счастью, оказались нашими знакомыми.