Замочная скважина: Наследие
Шрифт:
Теперь он был вечно прикован к Карин.
Но теперь их вновь четыре.
«Новичка» я не знаю. Видимо, он реально новичок. Он стоит рядом с популярными парнями нашего класса – парой девчонок, что отираются возле – вальяжно облокотившись бедрами о край парты. Он высокий, темноволосый. Волосы небрежно падают
Даже меня бесить начинает, как он еще держится?
Зеленые глаза, внешность слишком нетипична для шведа. Как и моя. Кажется, иностранцев здесь вычисляют вначале по виду, а уже после по фамилии и истории.
Интересно, ошибаюсь или нет?
Взгляд его зеленых глаз еще какое-то время задерживается на мне. Нос опущен вниз буквой «V». Губы тонковаты.
В целом ничем не лучше моих «троих» обычных. Не понимаю, почему те девчонки вокруг него вьются? Может, дело в харизме.
В любом случае, уже в следующую секунду его взгляд с тем же самым выражением перекочевывает на парня рядом.
Это не романтический интерес.
А обычный.
Кажется, он правда новенький. Странно, для новенького он слишком быстро вписался в местную флору.
Кидаю портфель на свое место и подхожу к Ингрид. Одна из «обычных» девчонок, с которой я чаще всего здороваюсь. Бывает, аж 2-3 раза в неделю.
Абсолютный рекорд.
Безразлично кивнув на того парня, уточняю:
– Новенький?
Ингрид следит за моим взглядом, после чего удивленно вскидывает брови:
– Соколов что ли? Нет, конечно.
Соколов?
Скрещиваю руки на груди, вскинув бровь:
– Русский, что ли?
Только у них такие странные имена.
Я к шведским то ни сразу привыкла – один Стен-Оке чего стоит, а тут уже уровень хардкор. Русские даже не выговоришь сразу.
– Ага.
– Соколов – фыркаю – ну и имя.
Ингрид смеется:
– Ты че, это фамилия. Его Саша зовут.
Еще лучше.
– Саша? – боже, будто блеванула. С таким звуком обычно девчонок у стульчаков в туалетах баров встречаешь – а ты откуда о нем столько знаешь?
Ингрид жмет плечами:
– Так он наш.
– Какой он ваш? – скептично хмыкаю – он явно «их».
– Да нет. Я про то, что он не новенький. Уже который год здесь. Стабильно раз в два-три года приезжает с самого первого класса. Пару месяцев отучится и обратно в Россию.
– С чего бы? – разговариваю с Ингрид, но не спускаю глаз с Саши. Его жестикуляция все больше кажется мне какой-то резкой и грубоватой.
Русские примерно такими мне всегда и представлялись.
Никогда не видела ни одного русского вживую, но наслышана о них достаточно. Чуть ли не медведя голыми руками, да хребет волку сломают.
Смотрю на Сашу и его грубоватые повадки меня в этом убеждают. Не понимаю, почему он при этом смеется – а главное, почему наши парни вторят ему в ответ.
Подлизы.
– Ну у него отец этот же.. – Ингрид щелкает ручкой, вспоминая слово – ..типо какой-то криминальный босс.
– Авторитет?
– А, ага.
– И что?
– На него регулярно какая-та облава ведется. Терки за бизнес, разборки всякие, как Саша говорит. И когда все совсем накаляется – как раз где-то раз в два-три года – он его с матерью отправляет сюда. Они отсиживаются здесь пару месяцев, а тот как все наладит – шуруют обратно.
– Его отец в 80-ых застрял что ли? – закатываю глаза.
Конец ознакомительного фрагмента.