Замок воина. Древняя вотчина русских богов
Шрифт:
– Кто же?
– Немцы. Во время Великой Отечественной войны они здесь всё основательно прошерстили. Местные жители, из числа тех, кто дожил до наших дней, рассказывали, что видели здесь спецкоманду, занимающуюся особыми поисками, скорее всего, это были люди из «Аненербе».
– А может быть, нашли? – неуверенно спросил я.
– Нет, нет! Тогда бы ход истории пошёл по иной колее.
Я задумался. Наверное, Константин прав. Не нашли. Но знали же! И если знали немцы, то почему не знать великим князьям из династии Романовых? Ведь как-то же данная информация распространялась всё это время, раз уж она дошла до наших дней.
– Откуда этот исследователь узнал о Кресте
Но Костя лишь плечами вздёрнул.
– Не знаю… Книга написана как художественное произведение. А в нём, как ты понимаешь, любые вымыслы возможны. С другой стороны…
– Костя, – воскликнул я, – но ведь наличие там Креста – это же настоящая сенсация! Вселенского значения! Почему же люди молчат? Почему его никто не ищет?
Константин улыбнулся одними уголками губ. И я уловил некую иронию, свойственную этому человеку.
– Сам-то как думаешь?
Мне вдруг захотелось вновь пойти на Бойко. И почувствовать силу, исходящую из всех пяти вершин, и ритм спирали, расходящейся от Спаса, и благодать Животворящего Креста. Жаль, что в обозримом будущем мне не суждено совершить такое восхождение. Мой очередной вояж в Крым подходил к концу.
6
После этого разговора я много раз задавал себе один и тот же вопрос: «Знали ли Романовы о местонахождении Креста Господня?» И терялся в догадках. Ибо любой ответ приводил к новым вопросам… Можно было до бесконечности спрашивать и отвечать, не продвигаясь ни на шаг в понимании общей ситуации.
Действительно, какая разница, знали они или нет? Что меняет? Главное в другом – часовой механизм на Бойко запущен, он тикает, отмеривая ему положенное время, и никто не может остановить этот ход.
Я обратил внимание на то, что наша история с тремя братьями-царями нигде в летописях не зафиксирована. Есть отдельные упоминания о Даждьбоге и Перуне, а также свидетельства о киевском пантеоне, где их идолы стоят рядом. Есть отдельный сказочный эпос о неком Коще (Кощее), которого ещё называют Кощеем Бессмертным. Но нигде не говорится, что это три родных брата, да ещё и цари! Может быть, данный факт тщательно скрывается, либо же данное родство просто стёрлось в памяти народной, навсегда исчезнув из неё.
С другой стороны, глухой отголосок этих древних событий всё же остался. В русских сказках часто говорится об отце, у которого было три сына. Сюжеты этих сказок роднятся, но итог всегда один: в конце концов именно самый младший из братьев становится наследником отца, ему достаётся то, что прежде принадлежало родителю.
Откровенно говоря, меня часто удивляла одинаковость этих сказок, а также явная их нелогичность. Почему каждый раз всё доставалось младшему из братьев? Все сказки такого рода были написаны как под копирку. Но, может быть, у них имелся оригинал, то есть реально происходившие события. И все последующие поколения людей слепо следовали ему, ошибаясь в деталях, но неукоснительно придерживались главного: всё перешло от отца к младшему сыну. В нашем случае роль этого сына досталась Даждьбогу, у которого после смерти двух старших братьев сосредоточилась вся власть и все сакральные инструменты, прежде разделённые между братьями-царями: чаша, секира и лемех.
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что именно эти же самые сакральные предметы (названные, правда, золотыми) обнаруживаются в одном древнем мифе о скифских царях и происхождении скифского рода, который дошёл до наших дней, в том числе и через греческие сказания.
В нём говориться о трёх братьях: Колаксае (Кола-к-царе), Липоксае (Липо-к-царе) и Арпоксае (Арпо-к-царе). Будто бы с неба упали (или были спущены) три воспламеняющиеся (или золотые) святыни: плуг (с ярмом), секира и чаша. В конце концов, пройдя ряд испытаний, младший из братьев (Колаксай) стал единоличным владетелем этих предметов. И по праву – главным царём и родоначальником скифского рода. Учитывая, что скифы считались прародителями русичей, которые в свою очередь приходились «отцами» русским людям, сам собой напрашивается вывод о правопреемстве, идущем от Колаксая и его потомков к нынешнему поколению русских (и считающих себя таковыми).
Так что причисления древних русичей себя к «внукам Даждьбожьим» фактически совпадает с причислением их же к роду, идущему от Колаксая. Учитывая, что в обоих случаях речь идёт о младшем из трёх братьев, а также то, что у обоих был общий знак – солнце (Колаксая называли «солнце-царь»), мы вправе сблизить Даждьбога и Колаксая, подразумевая под этими двумя именами одно и то же лицо.
И если младший из трёх братьев скифского эпоса определён, то два других, скорее всего, являются прототипами Перуна и Кощея. Но сейчас меня больше всего заботят не они, а их отец. Имя его – Таргитай. И все свои полномочия Колаксай получил от него, как и три сакральных предмета. Учитывая, что местоположение отца Даждьбога (читаем – Колаксая) я определил на плато из пяти вершин массива Бойко, не трудно было сделать вывод, что здесь обитал Таргитай. И если он жил и почил именно здесь, тогда совершенно понятным становится и утверждение скифского эпоса о странном появлении у его сыновей секиры, чаши и плуга.
Как мы говорили, эти царские реликвии будто бы «упали с небес». Странное, конечно, их появление на земле. Но если встать у берега реки Коккозка, рядом с охотничьим замком Юсупова и поднять высоко вверх голову, можно увидеть где-то там, под небесами, нависающие прямо над тобой горы – это вершина Богатыря и рядом расположенной горы Курушлюк. Массив Бойко здесь подступает к местообиталищу Даждьбога (Колаксая) вплотную.
После кончины Таргитая (находящегося высоко над Даждьбогом) его инструменты действительно были низринуты с вершин Пятигория в глубокую долину реки Коккозка, образно говоря, как бы упали с небес на землю.
Глухое отражение скифского эпоса с тремя братьями нашло своё отражение в греческой мифологии. Так, чтобы между тремя братьями не было вражды, они разделили между собой сферы влияния. Аиду достался подземный мир, Посейдону – морские глубины, а Зевсу – небесный (и земной) мир. Быть может, если хорошо покопаться, мы сможем отыскать и сходство в обоих сюжетах? Кто знает…
Но сейчас меня больше заботит отец Даждьбога и его братьев, который жил и почил в Пятигории. Как мы понимаем, звали его Таргитай. Но это скифский вариант имени отца. А что мы знаем о родословной Даждьбога из древнерусского эпоса?
Если следовать известным фактам, то Даждьбог считается сыном Сварога, который перенял от своего отца «огненные» функции. Можно сколь угодно долго размышлять по данному поводу, приводя доказательства или отвергая вышесказанное. Дело не в этом. Имя Сварога ещё связано с особой функцией – вращения: С+вар (воронка). В этом отношении любой портал можно наречь именем Сварога, ибо здесь всё подвластно вращению (воронке), благодаря которому осуществляется переход между мирами.
Учитывая, что в Пятигории мною обнаружена спираль с центром, обозначенным храмом Спаса, можно смело говорить о массиве Бойко как о сосредоточении Сварога (духовной спирали = портала). И Таргитай имел одно из имен – Сварог, что соответствовало функции данного горного массива и не более.