Замок
Шрифт:
– Этот месяц не защищен, – молвила Му Нинг.
– Верно… – прошипела Змея.
– Змейка! Нашлась! – Вито бросился к животному. – Что ты здесь делаешь?
– Умираю.
– Что? – Белинда уставилась на подругу.
– Тринадцать лет – срок одной жизни, – ответила та.
«А мне уже тринадцать» – подумала Анна.
– А мне скоро тринадцать, – сказала Мария.
– Погодите-ка… – засомневался Люсиан… – Почему именно тринадцать?
– Ах! Плохое! Плохое число! – заволновалась Феломена.
– Потому
В воздухе повисло такое молчание, которое, наверняка, было намного старше.
– Почему она!? – убила тишину Брай.
– В каком году ты родилась? – спросила Ангелика.
– Четырнадцатого июля 2007 года по-нашему, – Маша захлопала глазами.
– Когда настанет ее тринадцатый День Рождения, и жизнь закончится, – продолжала змея, – в пятнадцатом месяце…
– Так она умрет? – с надеждой перебила Брай.
– Что? – Анна была шокирована.
– Что каждый из вас считает жизнью? – Змея переползла на самый Антез.
– Путь от рождения до смерти, – Лиззи надела очки.
– Это жизненный цикл таков, но не жизнь! – возразила Змея. – А жизненный цикл – это девять жизней…
– Мы будем жить сто семнадцать лет? – Люсиан заслужил испепеляющий взгляд карих глаз.
– В твоей первой жизни, – Змея обратилась к Маше, – последний, девятнадцатый день Антеза, четвертый день четвертого шага, день воды, граничит с днем огня, первым днем первого шага первого перьода новой жизни, твоим тринадцатым Днем Рождения.
– И что это значит? – любопытство Джессики было на пределе.
– В этом кинсете в ночь с последнего дня Антеза на первый день Ливьера происходит чудо. Две враждующие стихии – вода и огонь, не ограничиваются друг от друга Тогом, пятым в шаге днем, днем разума, и силы природы обретают полную власть. Тогда возможно исполнение любого желание.
Сад наполнился радостными возгласами.
– Но ведь, – возразил Люсиан, – лишний день появляется каждые четыре года!
– Каждые четыре кинсета! – перебила Змея.
– Хорошо… Лишний день появляется каждые четыре кинсета. И если в пятнадцатом месяце…
– Перьоде! – перебила Змея.
–…если в пятнадцатом перьоде обычно пятнадцать дней, то их должно становиться девятнадцать каждые двенадцать лет – четырежды четыре. Двенадцать! Почему же желание можно загадать на тринадцатый год? Почему тринадцать?
– Желание загадывается не каждый тринадцатый год, а лишь в тот день… – вновь заговорила Змея, – лишь в тот день…
– Ах! Ну как ты не понимаешь! – перебила просветительницу Джессика, кружась по беседке. – Маше сколько лет? Двенадцать. Какого числа родилась? Четырнадцатого! Сколько лет исполнится? Тринадцать! Красивые числа, волшебные числа!
– Она родилась в 2007, – вспомнила Ангелика.
– И за свою жизнь прожила четыре високосных года, – продолжил Люсиан, – включая этот.
– Совершенно верно, – подтвердила Змея, – четыре года с лишними днями.
– Ничего себе! – Мария потихоньку начинала осознавать всю свою важность. – Мой День Рождения – волшебный день!
– И скоро этот день настанет? – осведомилась Феломена.
– Для кого-то – скоро, для кого-то – мало, – был шипящий ответ.
– Ну а какой сейчас хотя-бы месяц?
25.Альтер
«5 Альтера 13 кинсета, Тог» – гласила надпись в Книге Времени.
– Мой День Рождения – начало месяца? – Анна была немного удивлена.
– Не только твой, – заметил граф. – Разве вы еще не поняли? Начало каждого месяца, – продолжал Дезире, – совпадает с днем…
– Да они все тупые! – махнула рукой Брай.
– Так вот, – граф определенно хотел договорить, не обращая внимание ни на исчезнувшую Анну, ни на появившуюся на ее месте Марию, – совпадает с Днем Рождения…
– Маша! – появилась Аня. – Зачем ты ешь страницу?!
Лепаж развернулся и направился к Му Нинг.
– Зачем ты сделала это? – повторялась девочка.
– Сделала что? – подключилась Брай, заставляя Анну снова испариться от яркого пламени. – Ты ненормальная? – теперь уже кричала актриса, наблюдая за тем, как рисунки дней, один за другим, уничтожаются.
Маша содрала картину со стены и пустилась бежать.
– Кто ненормальный? – внезапно послышался голос.
– Подайте вилку, пожалуйста, – попросила Маша, столкнувшись с мистером Беккером, появившимся в Зале так же внезапно, как и его голос.
– Дубовую или ивовую? – спросил голос, возникший теперь возле стола.
– Не бывает ивовых вилок! – вскричала девочка.
– Дубовых тоже! – ответил Генри.
– Дай ей уже любую! – взмолилась Брай.
Через мгновение ровные листы книги-картины уже струились тонкими бумажными волнами, обхватывая любую вилку в руках Марии, словно спагетти.
Генри развернулся и направился к Му Нинг.
– И зачем ты это сделала? – снова повторилась Анна.
– Вот зачем! – завопила мисс О'Доэрти, чуть не спалив девочке волосы.
– Как тебе не стыдно, милая! – вовремя покачала головой Феломена, покрыв непослушную красными пятнами стыда.
– А ты чего же? – обратилась она к Маше, – Скучно тебе? Потерпи же, не так уж много дней осталось!
– Я помню… – улыбнулась та, выговаривая эти два словечка с огромным старанием.
Однако слов ее никто особо не расслышал, так как тотчас стена, противоположная воротам, со старательным грохотом рухнула в Сад.