Заморский рубеж. Западня для леших. Засечная черта
Шрифт:
Если бы в палубу возле ног Михася внезапно ударила молния, он испытал бы гораздо меньшее потрясение. Обнимавшая его Джоана почувствовала, как по его телу пробежала дрожь, а затем он словно окаменел. Девушка отстранилась, пристально посмотрела ему в лицо:
— Что случилось, любимый?
— Ничего, милая, — пробормотал Михась, пребывая в полном смятении.
Джоана поднялась на ноги, отошла к противоположному борту, оперлась на перила ограждения. Она, сама не зная зачем, пристально всматривалась в безбрежную гладь океана, чувствуя, как ее глаза наполняются жгучими слезами. Девушка
— Джоана, — начал он и остановился, словно не в силах продолжить.
— Что, любимый? — отозвалась девушка не оборачиваясь, и голос ее дрожал.
— Я… Я должен вначале побывать в своем лесном городе… Побывать в монастыре, узнать… Мне нужно разрешение нашей церкви на брак с тобой.
— Хорошо, милый.
В ее простых словах было столько горечи и боли, что Михасю захотелось провалиться сквозь палубу, быть убитым в схватке с врагами, чтобы не чувствовать эту невыносимую боль и горечь. Большего потрясения в своей жизни он еще не испытывал.
— Джоана! Я люблю тебя, Джоана! И буду любить всегда, что бы со мной ни случилось!
— Конечно, любимый!
Она так и не обернулась к нему, продолжая сквозь слезы глядеть в океан. Михась смотрел горящим взором лишь на ее силуэт, поэтому увидел паруса многочисленных кораблей только тогда, когда они уже явственно возвышались над горизонтом и Джоана, слабо вскрикнув, указала на них рукой.
Девушка наконец обернулась. Михася поразило ее лицо, осунувшееся и потерявшее все краски за эти несколько горестных минут. Глаза ее потемнели, под ними обозначились темные круги.
— Майк, — сказала она чужим бесстрастным голосом, — если это испанцы или пираты — вначале убей меня своей рукой! — Она протянула ему его нож, которым делала операции раненым и еще не успела вернуть.
Михась не стал уверять, что защитит ее от любой опасности. Он не собирался сдаваться, но понимал, что никаких шансов у них нет. Конечно, они могут вновь спрятаться в трюме, но долго ли протянут там, обессиленные, без воды? И что потом? И что делать с ранеными товарищами? Михась взял протянутый нож.
— Хорошо, Джоана, — просто ответил он.
Адмирал Дрейк с изумлением рассматривал в подзорную трубу свой бывший флагманский фрегат. Адмирал стоял на мостике «Посейдона», который после ухода «Принцессы» в погоню за бригантиной-ловушкой возглавил кильватерную колонну эскадры во время жестокого сражения с испанскими галеонами. В этом сражении английская эскадра потеряла два корабля, но полностью разгромила и потопила неприятеля. Наскоро поправив повреждения, эскадра отправилась на поиски своего флагмана, который, как ожидалось, должен был захватить ценный приз. Но вскоре по курсу эскадры на непривычно спокойной поверхности океана стали попадаться обломки какого-то судна. За один из обломков цеплялись два полумертвых человека. Их немедленно подняли на борт, и адмирал едва узнал в этих изможденных моряках лейтенанта морской пехоты Ричарда Сэдли и сержанта Боба Коула.
Через день пришедший в себя лейтенант доложил своему адмиралу о той ловушке,
Теперь адмирал собственными глазами видел «Принцессу», которая, по логике вещей, должна была находиться далеко отсюда и мчаться на всех парусах через океан в ближайший испанский порт. Но парусов на фрегате практически не было: грот и два кливера при таком ветре выглядели насмешкой над азами судовождения. Все говорило о том, что на фрегате не хватало людей, чтобы должным образом управляться с парусами.
Что же это? Опять ловушка? Адмирал терялся в догадках. Но даже если фрегат до отказа набит испанцами, они не смогут противостоять всей английской эскадре!
— Передайте фрегату приказ лечь в дрейф! — скомандовал Дрейк вахтенному офицеру.
Подчиняясь сигналу, переданному флажковым семафором, «Принцесса», вместо того чтобы спустить паруса, неуклюже повернулась так, чтобы потерять ветер и хоть как-то замедлить ход. Похоже, что кораблем действительно управлял один лишь рулевой. Но этого просто не могло быть!
— Эскадре лечь в дрейф! «Посейдону» спустить шлюпки! Осмотровую группу при офицере — на борт фрегата! Всем кораблям быть готовым прикрыть шлюпки орудийным огнем!
Захлопали спускаемые паруса, заскрипели тали, открылись орудийные порты, эскадра грозно уставилась на одинокий фрегат черными жерлами крупнокалиберных орудий.
Фрегат все ближе и ближе. Адмирал и офицеры на мостике в подзорные трубы осматривают палубу, рангоут и такелаж. Фрегат безлюден. Вот он, качаясь на волнах, поворачивается к ним бортом, так, что виден ют и установленный на нем штурвал. Возле штурвала стоит человек, обнаженный по пояс. У него на голове выгоревшая на солнце красная повязка флагманского морского пехотинца. А рядом с ним — не может этого быть! — женщина в светлом изящном платье. (Как только Михась и Джоана, к своей великой радости, разглядели английские флаги над знакомыми силуэтами кораблей эскадры Дрейка, девушка спустилась в свою каюту и облачилась в подобающий наряд.) Это даже не сказка, это — самый что ни на есть завиральный рыцарский роман!
Адмирал видит, что осмотровая группа с пяти шлюпок поднимается на борт «Принцессы» и беспрепятственно распространяется по ее палубе, спускается в трюмы. Офицер, возглавляющий осмотровую группу, взбегает на мостик и обменивается с рулевым приветствием, которое сам адмирал ввел всего год назад: они подносят раскрытые ладони к голове. Затем офицер опускается на одно колено, почтительно целует руку даме.
Адмирал опускает подзорную трубу, смахивает внезапно набежавшую слезу и твердым голосом командует: