Занавес опускается: Детективные романы
Шрифт:
— Хорошо, понятно, — перебил Фокс. — И у вас спустило колесо.
— Да, сэр, в одиннадцать пятьдесят одну. Я осмотрел поврежденную шину и пришел к выводу, что дальнейшее продвижение на велосипеде невозможно. В связи с чем побежал бегом.
— Судя по всему, вы бежали недостаточно быстро. Разве вы не знаете, что сотрудник полиции обязан всегда быть в хорошей спортивной форме? — сурово сказал Фокс.
— Я бежал со скоростью одна десятая мили в минуту, сэр, — с достоинством ответил Брим, — и прибыл на станцию в двенадцать ноль четыре, а
— Дамы? — переспросил Родерик.
— Их было две, сэр. Я попытался привлечь их внимание, для чего повысил голос, — но безуспешно. Тогда я направился назад в пивную и по дороге подобрал мой велосипед, создавший этот ситюасьон терибль [56] .
Фокс тихо чертыхнулся.
— О случившемся я тут же сообщил по телефону начальнику отделения. Он меня обругал, сказал, что сам позвонит в усадьбу и попросит означенную даму вернуться. Однако она не вернулась.
56
Искаженное от situation terrible (фр.) — ужасная ситуация.
— Конечно, — сказал Родерик. — Будет она его слушать, как же!
Машина въехала в большие ворота, и дорога, петляя сквозь рощу, пошла вверх. На полпути к вершине холма они поравнялись с большой группой марширующих и поющих детей — тут была вся школа, — которыми командовала помощница Каролины Эйбл. Пропуская машину, дети сошли на обочину. Панталоши среди них вроде бы не было.
— Обычно они в это время на прогулку не ходят, — заметил Томас.
Наконец огромный дом был перед ними, и, въехав в его тень, машина остановилась.
— Если хотя бы здесь обошлось без накладок, то она должна быть в школе, — сказал Родерик.
— Вы о ком? — встревожился Томас. — О Каролине Эйбл?
— Нет, слушайте внимательно, Анкред. Мы сейчас пройдем прямо в школьное крыло. Через боковой вход. А вы идите в дом через главный вход и, пожалуйста, никому не говорите, что мы приехали.
— Хорошо. Но, признаюсь, я не совсем понимаю…
— Да, все это очень запутанно. Ну идите же, идите.
Томас медленно поднялся по ступенькам, толкнул массивную дверь, и они увидели, как он секунду помедлил в полутемном вестибюле. Потом Томас повернулся, дверь захлопнулась и скрыла его от их глаз.
— Итак, Фокс, вперед. Думаю, нам лучше всего сразу сказать, что мы просим ее поехать с нами в Лондон для дачи показаний. Если она откажется, будет сложнее, и придется предпринять следующий шаг. Давайте-ка заедем с той стороны.
Машина развернулась и, подъехав к западному крылу замка, остановилась напротив небольшой двери.
— Томпсон, вы и Брим будете ждать в машине, вон там. Если понадобитесь, позовем. Фокс, пошли.
Они уже входили в дом, когда Родерик услышал, как кто-то его окликнул. Со ступенек главного входа спускался Томас. Увидев, что Родерик и Фокс обернулись, Томас помахал рукой и бегом помчался к ним; его пальто хлопало на ветру.
— Аллен! Аллен! Стойте!
— Что такое? — буркнул Родерик.
Пока Томас добежал до них, он запыхался. Тяжело дыша, он беспомощно схватил Родерика за отвороты пальто. В лице у него не было ни кровинки, губы тряслись.
— Это какой-то кошмар! Соня там, в школе, ей ужасно плохо. Уитерс говорит, ее отравили. Говорит, она умирает.
Глава восемнадцатая
МИСС О. ПОКИДАЕТ СЦЕНУ
Ее уже перенесли в одну из маленьких спален в школьном крыле.
Томас довел Родерика и Фокса только до двери, и, когда они, никого не оповещая о своем прибытии, вошли в комнату, доктор Уитерс выпроваживал оттуда Полину и Дездемону. Истерика у Полины почти достигла пика.
— Уходите, сейчас же уходите отсюда, прошу вас. Все, что нужно, мы с миссис Миллеман сами сделаем. Мисс Каролина нам поможет.
— Это злой рок! Я сердцем чувствую. На Анкретоне лежит проклятье! Другого объяснения нет, Дези.
— Уходите, кому говорю. Мисс Анкред, возьмите эту записку. Я написал разборчиво. Позвоните ко мне в клинику, скажите, чтобы, как только придет машина, немедленно все это прислали. Ваш брат сумеет доехать на моей машине? Очень хорошо.
— Есть и машина, и шофер, — вмешался Родерик. — Фокс, возьмите записку, будьте добры.
Оттесненные доктором к двери, Полина и Дездемона, услышав голос Родерика, обернулись, испуганно вскрикнули и стрелой промчались мимо него в коридор. Положив записку в карман, Фокс вышел вслед за ними.
— А вам здесь какого черта надо? — рявкнул Уитерс на Родерика. — Уходите! — И, грозно сверкнув глазами, вернулся в глубину комнаты, к кровати, над которой напряженно согнулись Миллеман Анкред и Каролина Эйбл. Кровать ходила ходуном, оттуда неслись хриплые, нечеловеческие крики. По комнате расползалось зловоние.
— Снимите с нее все, закройте сверху вот этим. Следите, чтобы она не раскрывалась. Так, правильно. Миссис Анкред, возьмите у меня пиджак, я не могу в нем работать. Попробуем еще раз дать ей рвотного. Осторожней, я так могу стакан разбить!
Мисс Эйбл отошла от кровати с охапкой одежды. Миллеман, подхватив скинутый Уитерсом пиджак, отступила в сторону, руки у нее нервно дергались.
На детской кровати с ярким покрывалом билась в конвульсиях Соня Оринкорт, ее роскошное тело было отвратительно скрючено, боль стерла с лица всю красоту. Соня вдруг выгнулась дугой, и Родерику показалось, что она смотрит прямо на него. Глаза ее были налиты кровью, одно веко обвисло и тряслось, словно подмигивая. Непрерывно, одним и тем же движением Соня вздергивала руку и била себя по лбу, как заводная игрушка, без конца повторяющая жест восточного приветствия.