Запад – Восток. Записки советского солдата 1987–1989 гг
Шрифт:
Вновь прибывших в часть часто подвергали различным испытаниям, чтобы определить, какой они масти. Первоначально с ними проводились душещипательные беседы — кем был на гражданке, чем занимался, — затем их просили что-нибудь сделать:
— Братишка, не в падлу, помой в каптёрке пол, а то грязно.
И если солдатик соглашался и начинал мыть, он был обречён.
— Да ты же лох ливерный, — с растопыренными пальцами вскакивал Женя Залетаев, вышвыривая за шкирку бедного парнишку в казарму. — Братва, он же «чмырь»! — кричал он ему вслед.
Судьба человека была определена на ближайшие два
Ситуация в части, в гарнизоне была взрывоопасной. Ежедневные разборки, стычки держали меня в постоянном напряжении. Нужно было что-то предпринимать. Так сформировалась группа единомышленников, хороших ребят, готовых прийти на помощь друг другу.
В один из осенних вечеров я напомнил нескольким ребятам, расположившимся около моей кровати, притчу про старика. Умирая, старик позвал трёх своих сыновей и приказал им по очереди сломать веник. Как ни старались они, но сломать его не смогли. Сломать его удалось, лишь разобрав веник по отдельным веткам. «Сила — в единстве», — сказал отец своим сыновьям и умер.
— Давайте поддерживать друг друга, — говорил я. — Наезжают на одного — все встают и идут на разборки. У одного проблемы — все рядом с ним. Посмотрите на азербайджанцев, узбеков или казахов, какие они дружные, своих в обиду не дают. Будет взаимовыручка — будем нормально жить, никто на нас не тявкнет.
Мои товарищи дружно меня поддержали. Так образовалась наша «банда», позже «доброжелатели» назовут ее «бригада эс» (может потому, что фамилия моя начинается на букву С или по названию популярной тогда группы «Бригада С»).
Состав бригады постоянно менялся, но костяк сохранялся всегда. Это было объединение людей для взаимовыручки. Чтобы стать нашим товарищем, нужно было быть прежде всего смелым, не бояться драк и разборок.
В «бригаду эс» в разное время входили: Евгений Суверов (г. Барнаул), Сергей Фёдоров (г. Москва), Юрий Дубров (г. Уфа), Александр Матияш (г. Спасск-Дальний, Приморский край), Михаил Осипов (г. Гатчина, Ленинградская область), Александр Семёнов (Якутия), Роман Коваленко (г. Днепропетровск), Виталий Городний (г. Владивосток). Нормальными ребятами в роте оказались Михаил Новиков (г. Волгоград), Александр Оленин (г. Иркутск), Евгений Катков (Иркутская область), Юрий Судоплатов (Красноярский край), Илья Аккерман (г. Алма-Ата). Это была уже сила, и с ней считались.
Зимой произошел конфликт М. Осипова (он стал замкомвзвода) с одним армянином. После отбоя пятеро армян окружили Мишу, «наезжая» на него, что он якобы притесняет их земляка. Увидев это, мы (я, Фёдоров, Дубров, Матияш) подбежали к ним, отсекая остальных от Миши. Видя это, пятерка армянских ребят почти сразу пошла на попятную. После получасовых разбирательств, видя наш настрой и напор, армяне быстро пошли на мировую, драться они не хотели. Вообще это было характерно для большинства представителей Кавказа и Средней Азии — нападают, когда чувствуют значительный перевес своих сил. При равных силах биться они не любили. Не было бы нашей поддержки, неизвестно, что бы произошло с Михаилом.
Серега Фёдоров из Москвы. Высокий, немного несобранный, он вызывал у меня и моих товарищей большое уважение за свое бесстрашие. Серега дрался часто, на
Запомнился случай его драки с Нуртаджиевым. Это было воскресное утро. Узбек, проходя мимо, грубо толкнул его плечом, вскоре они схватились. Житель Ферганской долины схватил табуретку и угрожающе начал двигаться на Фёдорова. За спиной Нуртаджиева вмиг собралось с десяток узбеков, за Серегой выстроилась наша бригада. Начались разборки.
Со словами «Спартак — чемпион!» «Фёдор» резко впечатал Нуртаджиеву между глаз. Удар был настолько сильным (Фёдоров до армии занимался боксом), что узбека сбило с ног, — он упал, подминая под себя несколько человек из группы его поддержки, находившихся позади него. Табуретка также описала круг и приземлилась на разбегавшихся узбеков. Чистая победа. Ура! Ура! Ура! Враг повержен.
Другой раз он тремя прямыми ударами по голове («куполу») оправил в нокаут Кинконга. Огромный казах плашмя рухнул на мокрый пол умывалки. К нему подбежали земляки, вытаскивая своего «батыра» (т. е. богатыря, по-казахски) с поля боя. Но никто из них даже не думал напасть на москвича, знали, что за него «впрягутся» его друзья.
Собирались мы обычно в каптёрке нашего взвода: слушали музыку (группы «Кино», «Наутилус Помпилиус», «Бригада С»), пили чай, разговаривали о жизни. Вскоре Городний стал заместителем командира взвода, а я — командиром отделения. И эта каптёрка стала нашим, можно сказать, домом, нашей базой.
Помимо нас в казарме действовали две (так называемые русскоязычные) группировки: «банда корейца» и «борцы» во главе с Олегом Гордым, со своими местами обитания — каптёрками.
Во главе «банды корейца» стоял кореец Саша Ким. Он был родом из Средней Азии. Как-то проговорился, что до армии немного занимался наркобизнесом. С ним у меня были неплохие отношения, мы достаточно много беседовали.
В его отряд входили Вася Петров (родом из Ташкента), Женя Залетаев (Приморский край), Андрей Павлов (Алма-Ата), Юра Суслов (Томск). Вместе они частенько курили «дурь», варили «ханку», «разводили лохов на бабки».
Одним из любимых развлечений «корейцев» были бои. Гладиаторские бои. Два «чмыря» ставились напротив друг друга на вытянутую руку. На полу мелом проводилась черта, за которую нельзя было перешагнуть. По команде Кима «быки» начинали дубасить друг друга хаотичными ударами, под гогот и крики обкуренных, «раскумарившихся» братков. Кто падал или отступал, тот проигрывал бой. За это его могли избить («прессануть») «корейцы». Большинство «чмырей» роты платили им «дань» с денежных переводов, посылок, нескольких «лохов» «крышевал» Гордый, другой казарменный «авторитет».
Любимым «бойцом» для Кима был Паша Кунцев из Астрахани. Во время схватки делались ставки, работал тотализатор (на небольшие суммы). Кунцев часто выходил победителем из всех схваток и вскоре стал «главным» «чмом» роты, смотрящим над всеми «лохами» роты. Его обкуренный Ким «короновал» в ноябре в своей каптёрке.
— Добей косяк, — сказал Ким, протягивая Паше огрызок папиросы с коноплей.
Кунцев жадно сделал несколько затяжек, преданно глядя корейцу в глаза.
— Хоть ты и «бык» по жизни, будешь смотрящим над всеми фуцанами. Ты понял?