Западная Европа. 1917-й.
Шрифт:
Вскоре стало известно, что при голосовании членов А. С. Е. по вопросу о «разводнении» большинство получили противники последнего.
На карьеру Аддисона все это оказало решающее влияние. В политических кругах Лондона уже после стачки машиностроителей начали говорить о неизбежной его отставке. 17 июля 1917 г. министром вооружения стал Уинстон Черчилль.
Его переговоры с машиностроителями были организованы с большим размахом. На конференции, которые он в ходе этих переговоров созвал, съезжались по 300–400 делегатов из различных районов страны. Уговорить машиностроителей примириться с «разводнением» Черчилль, как и Аддисон, не смог. Но у него хватило смелости, потерпев неудачу, сделать то, на что Аддисон не решился: в августе 1917 г. он внес в палату общин новый,
IV
Мы говорили, что большая часть английских рабочих вслед за их лидерами увидела в русской революции победу в борьбе за политические свободы. Однако какая-то часть английских трудящихся восприняла события в России с точки зрения в первую очередь антивоенной.
Члены левого, антивоенного, крыла Независимой рабочей партии и особенно члены Британской социалистической партии (БСП) с первых дней свержения русского самодержавия подчеркивали, что революционные массы России хотят мира{72}. И наиболее решительно и антивоенно настроенные английские рабочие уже в марте 1917 г. связали в своем сознании слово «Россия» со словом «мир».
Особенно отчетливо это проявилось в Глазго — одном из крупнейших центров рабочего движения на Британских островах. Здесь уже с весны 1917 г. проходили рабочие митинги, на которых возглас «Да здравствует мир!» сливался с возгласом «Да здравствует русская революция!»
Либералы — и местные, шотландские, и лондонские — прибегали ко всяческим уловкам, чтобы держать «в узде» рабочих Глазго. В конце июня 1917 г. в город приехал Ллойд Джордж. Он должен был получить звание и диплом почетного гражданина Глазго, пожалованные ему местными властями. В Сент-Эндрю-холле — лучшем в городе зале — состоялось по этому поводу торжественное собрание, на котором присутствовала вся городская знать. Оно еще не успело начаться, когда двухтысячная колонна рабочих подошла к зданию и устроила на площади перед ним митинг протеста. Когда Ллойд Джордж подъехал к Сент-Эндрю-холлу, этот рабочий митинг был в разгаре и на его трибуне гордо реял красный флаг. Многие из тех, кто находился в тот момент на площади, — кто с тревогой, а кто и с надеждой — ждали, что сделает глава правительства. Однако В. И. Ленин не случайно писал о Ллойд Джордже как о специалисте «по части одурачивания масс»{73}. Старый лис снял цилиндр и поклонился красному флагу.
Но и в других городах Великобритании число рабочих, видевших в революционных событиях в России протест против империалистической войны, росло с углублением русской революции и по мере того, как английская пресса все чаще писала о русских революционерах как о людях, стремящихся к «позорному» (т. е. компромиссному) миру. Это приводило к быстрому росту популярности русской революции у антивоенно настроенной части английского пролетариата.
«Когда революция произошла, ее не приветствовали с таким энтузиазмом, как теперь, — говорил в начале июня корреспонденту «Дейли экспресс» один из профсоюзных деятелей Лидса. — Почему? Да потому, что английские газеты писали тогда, что единственная цель революции — это добиться более энергичного ведения войны»{74}.
С именем В. И. Ленина и с партией большевиков английские рабочие — противники войны — свою борьбу за мир в то время еще не связывали, но в Англии, где не только либералы и консерваторы, но и лейбористы неустанно звали к «войне до победы», даже и меньшевистская формула русского мира, т. е. заключенного буржуазным
Взгляды этой части английского пролетариата выразило движение английских Советов рабочих и солдатских депутатов. Решение об их создании принял в начале июня 1917 г. конвент в Лидсе, созванный левым, антивоенным, меньшинством английских рабочих организаций{75}.
Цели Советов депутатов конвент в Лидсе точно не определил, и часть лидеров движения была склонна первоначально видеть в них орудие пролетарской революции в Англии. Так, 14 июня 1917 г. орган Британской социалистической партии газета «Колл» опубликовала статью члена БСП Тома Квелча, много сделавшего для организации английского движения советов. Статья называлась «Готовься действовать». «Час социальной революции близок. Мы не имеем права потерпеть неудачу. Вся Европа скоро последует примеру России», — говорилось в статье.
О том, что английские Советы депутатов должны стать «орудием социальной революции», Т. Квелч писал в «Колл» и неделю спустя{76}.
У английских правителей подобные заявления еще более усиливали страх перед «революцией по русскому образцу». Председатель одного из крупных английских тред-юнионов Вилли Торн рассказывает об аудиенции, полученной им летом 1917 г. у английского короля. Георг V спросил профсоюзного босса, «не выйдет ли чего плохого из Лидской конференции и ее решений (т. е. из решения о создании Советов рабочих и солдатских депутатов. — К. К.)». Профсоюзный лидер заверил своего собеседника, что «в этой стране (т. е. в Англии. — К. К.) никогда не будет насильственной революции». «И это, — пишет он, — казалось, успокоило короля»{77}.
Однако время шло. Радужные надежды на близкую революцию в Англии, которые март 1917 г. породил у некоторых английских социалистов, поблекли. Те, кто выступал за ограничение задач движения, брали верх, и 27 июля в сообщении Временного комитета Советов рабочих и солдатских депутатов, опубликованном за подписью того же Квелча, речь шла уже лишь о том, что Советы депутатов должны побудить английское правительство «принять формулу мира Временного правительства России». Английский народ, говорилось в сообщении, хочет мира без аннексий и контрибуций. Он хочет «освободиться от военной тирании и покончить с циничными хищениями спекулянтов продовольствием»{78}.
В конце июля — первой половине августа должны были, по плану Временного комитета, собраться 13 районных конференций Советов депутатов: в Лондоне, Манчестере, Ньюкасле, Глазго и других городах Англии. Предполагалось, что конференции изберут по одному депутату во Временный совет движения, который превратится в результате в постоянный, а также примут резолюции, текст которых заранее подготовил Временный комитет. В резолюциях содержалось приветствие революционной России, выдвигалось требование мира без аннексий и контрибуций.
Движение Советов рабочих и солдатских депутатов было движением антивоенного меньшинства английского пролетариата и непосредственной угрозы для правящих классов не представляло, но его базой являлось то смутное недовольство войной, то стремление к миру, которые все шире распространялись в Англии. Это движение носило русское имя. Оно притягивало к себе, как писала «Таймс», «все недовольные элементы»{79} и пыталось сплотить их вокруг «русской формулы мира». И уже это одно делало его опасным для правящих классов. Их опасения еще более усиливались оттого, что движению за создание Советов сопутствовали летом 1917 г. антивоенные выступления рабочих в различных городах Англии. Так, 1 июля 1917 г. в Лондоне и Манчестере состоялись, несмотря на полицейский запрет, массовые демонстрации солидарности с русскими рабочими, требовавшие мира. 8 июля на многолюдном митинге близ Глазго ораторы разоблачали «происки российских и британских империалистов» и т. п.