ЗАПАДня. Латвийская политика глазами русского депутата

Кабанов Николай Николаевич

Политтехнологическое чутье отличало Петра Ивановича: «Народ, Коля, это такая сволочь, которая ничего не понимает, но очень многое решает!»

Так или иначе, в самом начале 2002 года, во время новогоднего приема для прессы в посольстве Китая в Латвии на улице Ганибу Дамбис Антропов поинтересовался: не хочу ли я стать главным редактором газеты Панорама Латвии?

Думал я недолго. Дело в том, что в 1998–1999 годах довелось работать и.о. главного редактора газеты СМ, то есть той самой «Молодежки», уже вполне капиталистической, на излете ее и на изводе. Пока газету не перенял Андрей Козлов в свой издательский

дом Fenster. Работа главреда, конечно, занимательна – но в том-то коллективе я вырос, всех знал, отношения с коллегами были сугубо неформальными. А тут – спускают тебя сверху. Я знал, что «Панорама» – это один из предвыборных проектов трехглавого объединения, которое только начинали именовать ЗаПЧЕЛ. Как и всему партийно-пропагандистскому, Панораме Латвии светил краткий век бабочки. Короче, не захотел очень вскоре оказаться сбитым – даже не летчиком, а парашютистом. Что оказалось правильным – «Панорама» через год схлопнулась.

– А вы можете организовать встречу с Рубиксом? – выдвинул я Антропову встречное предложение. Одно дело – работать в тренерской группе, другое – играть в команде. Хотелось выйти «на поле».

Мне была интересна Соцпартия, так как в ней тогда – в 2000-м – удивительным образом сочетались системность и антисистемность. Судите сами: официально зарегистрированная в Латвии политическая сила, в программных документах постулирующая марксизм, выступающая против НАТО и ЕС. Лидер – бывший 1-й секретарь «просоюзной» Компартии Альфред Петрович Рубикс, отсидевший за это в рижском Централе 6 лет. Несломавшийся, в бравой интеллектуальной и физической форме (тогда ему было 67). В партии числились не только ветераны, но и люди среднего возраста (и неплохого, по виду, достатка), имелась и молодежь.

Все это довелось увидеть несколькими месяцами ранее на съезде СПЛ, проходившем в конференц-зале спортивного комплекса «Сконто». Вообще, социалисты собрания осуществляли в самых неожиданных местах – об этом еще напишу.

Антропов пообещал встречу, и через неделю я поднялся на второй этаж особнячка 30-х годов в рижском спальном микрорайоне Тейка. Там квартировало руководство СПЛ во главе с последним 1-м секретарем ЦК КПЛ, а также членом горбачевского Политбюро ЦК КПСС А.П. Рубиксом. Помните, когда президент СССР вернулся освобожденным из Фороса, то у трапа самолета заявил: «Меня все поздравили, кроме Каддафи и Рубикса»?

Альфред Рубикс

Обстановка была гиперспартанской. Сам Альфред Петрович занимал кабинет, ширина которого была равна стандартному советскому канцелярскому столу плюс полметра, чтобы хозяин стола мог бочком просочиться мимо стены. Еще в кабинете 2x3 м был стеллаж с социалистическим агитпропом и стул. Все!

Рукопожатие с Рубиксом на предвыборном собрании в сентябре 2002 года. Второй слева – Петр Иванович Антропов

Наверное, часто в своем европарламентском офисе в Брюсселе вспоминал Петрович этот свой первоначальный отсек на Тейке. А до того – камеру-одиночку. Нет, что ни говорите, по сумме стараний и страданий Рубикс, наверное, все же первый из наших европарламентариев. Заслужил, заработал, как никто. Хотя – не смог в итоге воспроизвести, в отличие от Жданок. Что же, женщины от природы более способны к выживанию. Изворотливее. Как ни крути, все-таки Рубикс – человек попроще.

– Хотите в список? – без обиняков, сразу после рукопожатия, спросил председатель Социалистической партии.

– Хочу.

Рубикс выглядел бодро. Тюрьма, казалось, приостановила возрастные изменения. На самом деле она законсервировала не только телесно, но и умственно. Во многом Рубикс остался на позициях конца 80-х. Несмотря на личную и политическую драму, он не осознавал глубины раскола в социуме, происшедшего за первую половину 90-х. Он подходил к делу не этнополитически, а сугубо по-марксистски. «Власть труду, а не капиталу!» – гласил лозунг Соцпартии. Тогда как Жданок, будучи одним из создателей Латвийского комитета по правам человека, имела перед собой своеобразную выборку русских и прочих нелатышей, ущемленных в правах. Знакомство с тысячами подобных жизненных историй впоследствии поможет – из преподавателя математики ЛГУ вышел весьма эффективный политик-популист. Рубиксу же часто недоставало чуйки, чтобы оценить народонастроение. Возьмем пару примеров.

1986–1988. Тема рижского метро. В доселе относительно благополучной ЛатССР начинает не хватать элементарных товаров; в Риге вводят талоны, а председатель горисполкома, столичный градоначальник, разбивается о подземку. Ну никак мы не проживем без метро! Злые языки говорили, что, мол, «Гертруду» (Героя Соцтруда) Рубикс получить хочет. Думаю, нет. Могу предположить, что у рано осиротевшего сына деревенского батрака из латышской глубинки присутствовало подсознательное восхищение перед Московским метрополитеном имени В.И. Ленина.

Его вообще прикалывали большие инфраструктурные проекты. Как-то Петрович не без трепета показывал мне уникальный артефакт: бордовый альбом с выполненными на фотобумаге эскизами Северного моста в устье Даугавы. Он планировался подъемный – чтобы корабли проходить могли. Прошло уже, почитай, 40 лет, а проблема транспортного кольца вокруг столицы Латвии на том же месте, и чешут репу городские мужи: мост или туннель? Вдоль или поперек? А и хрен с ним, лучше проведем трамвай к офисным высоткам, где практически никто не живет, зато львиную долю на прожект дает Евросоюз.

Но тогда, в 88-м, прогрессивное начинание по выстраиванию подземных дворцов политическая логика просила притормозить. Рубикс же вошел в клинч и не стал уступать. В итоге из протестных акций латышской общественности «Metro – Ne!» выросло движение против Компартии и Союза.

1990–1991. Союз распадается. Рубикс – член Политбюро ЦК КПСС (Горбачев тогда ввел в ареопаг всех республиканских 1-х секретарей!), стоит во главе охранителей. Но он, опять же, не осознает, что Михаил Сергеевич, которому служил верой и правдой, его вскоре сольет. А если бы Рубикс работал с национал-коммунистической позиции, не складывая все яйца в одну корзину? Как лукавый латгалец Анатолий Валерьянович Горбунов, второй секретарь по идеологии, ставший председателем Верховного Совета, фактически – главой государства в судьбоносные 1990–1993 годы.

Точка бифуркации в судьбе Рубикса – это арест, заключение и суд. Его безупречное поведение – несомненно. Но было ли это единственной моделью поведения? Ведь вместо сидения в провинциальном остроге он мог бы возглавить коммунистов всего бывшего СССР из Москвы. И возможности ухода были. Рассказывал мне один из его направленцев того времени Геннадий Павлюченков: въезжает-де в пандус еще не полностью оцепленного ЦК КПЛ крытый грузовик, Рубикс в него – и на военно-морскую базу, а потом на кораблике в Кронштадт. Вариант с вертолетом тоже существовал. ОМОН, рубиксовская гвардия 1990–1991 годов, еще был в Риге и мог обеспечить периметр.