Западня
Шрифт:
В подземном секторе в сутолоке железнодорожного движения он даже заблудился.
Люди, приехавшие с Земли, уезжали назад. Они прибывали во множестве с гладкой поверхности ракетодромов, где ракеты с ревом вылетали или со свистом опускались из Космоса. В старые времена транспортный отдел так перевозил их шайку с одной межпланетной трассы на другую, а также и по ограниченным воздушным маршрутам.
Жэдивер потребовал обратно свой багаж, подтянул ремни и несколько раз взлетел, пробуя подъемную силу парашюта. Он чувствовал: срок истекал
Проскользнув за угол, он вошел в отель. С каждой стороны узкого коридора имелось несколько дверей - обычная архитектура зданий подобного типа. Разделенные промежутками лестницы вели на балкон.
Он опустил монету в отверстие, и дверь отворилась. За нею находилась спальня, похожая на ящик. Когда он вошел, дверь закрылась за ним автоматически...
Убогое жилье. Но оно же могло оказаться и ловушкой, если полиция нападет на его след. Жэдивер не думал, что они станут торопиться - слишком уж они были в нем уверены. Но спальный ящик имел и преимущество: его сделали из металла. Учитывая слабую энергию, которой, вероятно, питалась печатная радиосхема, отель мог бы стать вполне приемлемым временным щитом.
Жэдивер переоделся в обычный костюм, не очень изящный, но не бросающийся в глаза. По местной моде, возникшей несколько лет назад, в целях защиты от солнца материал содержал большой процент металлического волокна. Костюм решал лишь часть волновавшей его проблемы. Руки и голова оставались открытыми.
Псевдоплоть, которую он использовал для Эмили, ему не годилась. До некоторой степени она была неплохим средством маскировки. Но однажды он уже ее использовал, повторение не допускалось. Поэтому его удовлетворила обычная косметика. Ведь и в ней главной добавкой являлся хлопьевидный чешуйчатый металлический порошок из свинца. Разумеется, он не мешал радару, но довольно эффективно уменьшал сигнал.
Открыв тюбик и прикрепив его к маленькой вилке, которую он вставил в розетку на стене, он стал перед крошечным зеркалом и принялся тщательно изучать свое лицо и руки. К несчастью, надо была проделать нечто вроде скальпирования кожи на голове, но необходимость заставила предпринять и этот шаг.
Итак, он стал выглядеть старше и респектабельней. Взяв чемодан, он вышел из спального ящика. Он действовал вслепую, но что он мог еще предпринять? Он предполагал, что металлическая чешуя в одежде и свинцовые зерна в косметическом порошке погасят сигналы радиосхемы. Если же и это не удастся тогда у него совершенно не было никакой защиты.
Бесцельно бродил он в бесцветной серости венерианского дня. Его окружали разные люди: и те, кто населяют яркие новые секции Вени-сити, и хулиганье, правда не худшее; люди, не имеющие иных интересов, кроме всяческих нарушений законов.
Опустились сумерки, несколько часов он слонялся без дела по улицам. Когда количество полисменов увеличилось, зашел в другой отель.
То было угрюмое неприятное место. Несмотря на комфорт, которым располагала
Соседний номер занимали мужчина и женщина. Хотя женщина, кажется, и не была женщиной в полном смысле этого слова. По высоте тона и тембру смеха можно было определить, что там веселился робот. Дирекция, очевидно, предлагала своим обитателям любовные утехи перед сном.
Комната на другой стороне была потише. Кто-то дважды кашлянул, кто-то шмыгнул носом. Там находились двое, мужчина и женщина, он и она - настоящие. Они говорили негромко и немногословно. Жэдивер не разбирал слов, но тон их был невесел.
Все смолкло. Потом в холле послышались другие голоса. Жэдивер лежал молча. Совещались полицейские. Испытательный срок оказался не так долог, как он рассчитывал.
– Что хорошего в этой штуке?
– пробурчал кто-то в холле.
– Мы поймали его в капкан и снова потеряли. Будь у меня свобода действий, я бы его уже схапал.
Положение явно ухудшалось - полиция оказалась рядом слишком быстро.
Одетый, он вскочил и бесшумно подкрался к двери. Таким вот собранным теперь следовало быть всегда, если он рассчитывал бороться с сигналами печатной радиосхемы.
Товарищ первого полисмена был настроен более жизнерадостно.
– Он никуда не денется. Потеряли мы его только-только. Но нам известно направление. Идемте, в конце концов, мы его найдем.
– Звучит хорошо, ну, а на деле?
– Мы его найдем.
Итак, допущена ошибка. Он ослабил сигнал, но не мог его уничтожить. Он все еще выдавал себя полицейскому прибору, им было известно направление.
Жэдивер щелкнул затвором автомата.
– Определим, где мы, - сказал первый полицейский.
– Ну что ж, - ответил второй.
Жэдивер не видел, но мог представить себе мысленно карманный приборчик, которым они пользовались.
– Говорит лейтенант Пардер. Как близко от него мы находимся?
Голос звучал еле слышно. И то, что он успел уловить, беспокоило. Голос звучал очень знакомо.
– Вы удалились от правильного направления на сто ярдов влево. Он - на милю дальше от вас... На милю... или на сто пятьдесят миль...
– Значит, он движется, - сказал лейтенант.
– Но за сто пятьдесят миль отсюда находится болото.
– Я знаю об этом, - ответил мучительно знакомый голос.
– Не могу уточнить - находится ли он внутри города или за его пределами. Если внутри, мне нужно, чтобы он двигался. Передвижение в зоне ста пятидесяти миль даст возможность узнать с помощью простой математики расстояние, на которое он сможет удалиться в джунглях. Голос смолк.
– Нужно послать группу обыскать болото. Вы отправитесь на милю дальше. Мы хотим поймать его не позже сегодняшнего вечера. Если не удастся, возможно, подождем до завтрашней ночи.