Запах грозы
Шрифт:
— И где все доказательства?
— На флешке.
— А она где?
— Пока, я просто предупреждаю тебя. Не распускай язык, и я попробую справиться в одиночку.
— Как? Сдав моего отца копам?
— Я выйду из этого бизнеса любым путем. Поняла?
Шимус разблокирует двери, а я не двигаюсь с места.
— И давно он…большой босс наркотического мира?
— Со времен конной школы.
— То есть, я объезжала Вальдемара, а он налаживал трафик?
— Что-то вроде того. А теперь, прошу, уходи и сделай вид, что мы не разговаривали. Договорились?
— Ладно.
Я выбираюсь из
***
Я несколько часов мечусь по залу, от одного снаряда к другому и повергаю Тимбао в шок. Тренер недоумевает, что за подопечная перед ним. Где боевой настрой, где «вижу цель — не вижу преград»? Похоже, весь огонь, остается в такси, под управлением Вентуро. Я напоминаю выброшенную на берег рыбу. Хочу умереть, потеряв надежду, очутится в живительной среде.
— Эй, ну-ка, иди сюда, — подхожу, и Саймон ударяет своими кулаками по моим кулакам в перчатках. — Вегас не за горами, о чем ты думаешь?
— О семье.
— Поясни, пожалуйста. И так, чтоб я смог понять.
— Кое-какие проблемы, не дают мне покоя, и убивает концентрацию.
— Тогда, пойди, реши их и возвращайся, преисполненная духом война!
— Боюсь я…
— Свободна, Мэй.
Я злюсь, со всей силы бью по груше и с шумом покидаю клуб. Пресловутая тема возвращения, преследует меня, как тень.
***
На территории кампуса, я сталкиваюсь с девчонками из группы и забываю о вчерашней неудачной тренировке. Они болтают о том, как Макки воодушевленно рассказывал о недавней открытой лекции какого-то профессора из Принстона и всю пару, они занимались своими делами. С удовольствием бы его послушала. Мне нравится, как он обтачивает слова, находит к ним новый смысл и что самое восхитительное, у Макки огромный словарный запас. Стоит поучиться у него умению излагать свои мысли.
С окончанием занятий, я пристраиваюсь к почти столетнему древу и набираю номер брата, чтобы увидеть его милое личико. Стью отвечает, хоть и не сразу.
— Привет, плакса. Говори по-существу, у меня внеплановый обход.
На заднем фоне, мелькают медсестры и снуют озадаченные люди.
— Ты не можешь на пару минут спрятаться?
— Значит, разговор серьезный.
— Да, у нас ведь не получается встретиться в реальности. Так что, терпи.
Я словно в видео игре, бреду за героем, который открывает двери, задергивает ширмы и находит комнату, где по идее, должен быть ящик с аптечкой или патроны.
— Я готов, выкладывай.
— Ты давно общался с родителями?
— Вчера. Интересовался, насчет одного момента.
— Свадьбу планируешь?
Никак не рискну спросить напрямую об отце.
— Ты же не по доброте душевной звонишь? Говори уже.
— Что ты знаешь о бизнесе нашего отца?
Сказала. Разорви меня атомная бомба, я это сказала!!!
— Мэй, что за ерунда. Тебе ли не знать, на чем построил империю Джерри Эплби?
— Стью, — я понижаю голос. — Я думаю, у нашего папы не все так просто, как кажется на первый взгляд.
— Уточни, пожалуйста.
— Наркотики.
— Плакса, ты рехнулась!?!
Раздается скрежет в громкоговорителе за спиной брата, и он сворачивает удочки:
— Извини, экстренная ситуация. Во сколько ты будешь дома?
— Около шести часов вечера.
— Окей, я позвоню в половине седьмого и мы всё обсудим. Люблю тебя.
— И я. Пока.
Черный квадрат, в котором я вижу свое отражение, еще секунду отталкивает солнечный луч, а потом, я засовываю аппарат в сумку и иду на следующую лекцию. Нечто в интонации Стью, наталкивает меня на мысль о том, что брат владеет информацией, но не спешит ставить меня в известность. Хорошо, Стюарт Конрад, ровно в 6:30 ты вытащишь белый флаг.
ГЛАВА 32. ГРЭМ
Я бросаю мяч в корзину на площадке возле нашего дома и шумно скольжу подошвами по асфальту, чтобы совершить новый бросок. Повиснув на корзине, замечаю маму в нескольких футах. У нее в руках стакан «Джеймисона», а под глазами темно-синие круги хронической усталости.
— Не рановато для виски, ма?
На ее лице без капли макияжа, растягивается болезненная улыбка.
— Для виски нет специального часа, сынок. Тем более, когда твоя жизнь рушится по крупицам.
Я вспоминаю слова отца о том, что он никуда не отпустит маму и положит весь мир к ногам любимой женщины. Но, пока, попытки заканчиваются провалом. Вчера она выбросила букет ирисов в мусорный бак у дороги, а сегодня, я видел золотой браслет на нашем коте Флаббере. Мама умеет шутить, даже в такие тяжелые моменты.
— Может, сыграешь со мной? — я раскручиваю мяч и запускаю прямо в нее. Она успевает откинуть стакан на траву и шагнуть вперед. Через минуту, меня обыгрывают, как жалкого сопляка и «трибуны» в образе растущих неподалеку дубов и кленов, ревут многотысячной листвой. Мама значительно веселеет, когда я тщетно кружу возле ее пятой точки, в надежде захватить преимущество на развороте. В итоге, мяч попадает в кольцо с приличного расстояния, а она скачет на месте и смеется.
— Надо было больше тренироваться, вместо того, чтобы увиваться за девчонками.
— Мам!
— Что? Я до сих пор помню Мэри Итаки. Ты считал ее брекеты безумно сексуальными.
Я протяжно выдыхаю, закатываю глаза, а потом, спешу за разноцветными листьями, чтобы осыпать маму с головы до ног. В детстве, мы всегда находили, чем заняться на улице. Зимой лепили огромного снеговика и обливали его гуашью, от чего, он походил на монстра из ночных кошмаров.
— Грэм, хватит! — она прикрывается руками, когда пестрый дождь, осыпается ей на плечи. — Я больше не буду вспоминать твоих девушек. Ну, может, только одну.