Запасные
Шрифт:
– Прошёл почти год, как ты, мудрейший, по решению Совета старейшин забрал наследника из дворца, дабы дать ему надлежащее воспитание и образование… и чтобы лично следить за его самочувствием, – тут Танаквиль на миг запнулась: она прекрасно знала, что основной причиной беспокойства друидов было слабое здоровье мальчика, однако, как всякая мать, боялась смотреть правде в глаза. – Я регулярно получаю твои отчёты, мудрейший, за что благодарна. Однако прошу: не откажи мне в желании увидеть своё единственное дитя!
Едва Олвид открыл рот, чтобы выдать приготовленный заранее ответ, как его прервали, причём самым грубым образом.
– Мудрейший! – князь Карихар шагнул
Народ волнуется? Друид мысленно усмехнулся. Кто тут больше всех волнуется, так это сам Карихар: если юный Тодарик умрёт, корона-то ему достанется! К тому же, как сообщали соглядатаи, скучающий без дела полководец сам же и распространял слухи о смертельной болезни наследника.
– Похоже, наш народ совсем разучился считать, раз начал волноваться так рано, – заметил Олвид, состроив удивлённое лицо. – Мальчику всего четырнадцать, по законам наших мудрых предков он не может встать во главе государства до совершеннолетия. Так что оставшиеся четыре года за наследника будет править его мать: этого желал сам король, о чём тебе, князь, хорошо известно – ты ведь присутствовал при прощании с умирающим, если память мне не изменяет…
Карихар насупился, как обиженный ребёнок, сразу утратив царственное величие. Друид про себя усмехнулся: сбить спесь с противника оказалось плёвым делом… Однако ликовать было рано. Увы, разговоры о наследственной болезни королей не были беспочвенными и действительно всё больше распространялись. Следовало пресечь их как можно быстрее, пока они не переросли в открытый бунт. Кельты не из тех народов, что позволяют женщине собою управлять. Подданым сказали, что такова была последняя воля короля, но в действительности это друиды настояли на том, чтобы до совершеннолетия сына страной правила Танаквиль – умная, чуткая, образованная, в отличие от Карихара, который славился своей вспыльчивостью и тщеславием. Только подпусти его к власти – вмиг поссорится с соседями, а то и затеет какую-нибудь войну: главный военачальник не раз позволял себе прилюдно осуждать миролюбие Совета старейшин, а в кругу соратников даже призывал показать жрецам их место – сколько ещё, мол, они будут пудрить мозги народу? За год отсутствия в стране короля он собрал вокруг себя кучку единомышленников из воинственных пограничных князей. Поэтому бравого вояку следовало остановить как можно быстрее. Пусть себе и дальше охраняет южные границы от набегов диких «сыновей пустыни». А страной должен править тот, кто умеет это делать…
– Однако я не вижу ничего противозаконного в желании королевы увидеть своего сына – наоборот, это вполне естественный порыв, – быстро добавил Олвид, понимая, что Карихара не остановить одними лишь разумными речами. – И я с превеликим удовольствием выполню его. Тем более, что нам, воспитателям и учителям наследника, есть чем гордиться. Вскоре ты сама убедишься, моя госпожа, что не зря доверила нам своё единственное дитя!
Радостная улыбка вмиг преобразила каменное лицо королевы, и старый друид поймал себя на том, что любуется ею. Взвалив на плечи вдовы заботы о целом королевстве, все как-то забыли, что Танаквиль была не просто женщиной, а молодой и очень красивой женщиной…
– Прежде чем состоится эта встреча, я должен вас кое о чём предупредить, – сухо продолжил друид, привычно погасив в себе вспыхнувший проблеск сочувствия к Танаквиль. Теперь он снова обращался к обоим гостям: заботливый дядюшка наверняка тоже захочет глянуть на племянника. – Слава богам, нам удалось полностью избавить мальчика от недуга, оборвавшего жизнь его отца и деда. Путешествие в далёкую землю туатов, к волшебному источнику богини Дану, было предпринято не зря. Почти год проведя под сенью храма, королевич преобразился не только телесно, но и духовно. Мы считаем, что это очень важная составляющая его нынешнего состояния…
– Что значит «преобразился»? – подозрительно сощурившись, перебил друида Карихар. – До какого такого состояния вы довели моего племянника, мудрейший?
Бранн, помощник главы школы, стоявший подле него, аж вздрогнул от неожиданности: никто и никогда не позволял себе так разговаривать с друидами, даже короли, не то что какие-то там младшие братья! Олвид успокаивающе кивнул помощнику, мол, всё идёт как надо. Дразнить гусей иногда весьма полезно: пошумев вдоволь, они становятся куда более покладистыми.
– Как раз это я и пытаюсь сказать, князь, – продолжил друид укоризненно, будто разговаривал с неразумным дитём. – Боги посылают испытания людям, чтобы чему-то их научить. Болезнь – это тоже испытание. Пред ликом смерти люди обнажают душу, сбрасывая с себя всё лишнее, наносное. Королевич – не исключение… – заметив тревогу на лице королевы, друид смилостивился. – Скажу проще: он осознал себя таким же человеком, как все, можно сказать, обыкновенным мальчишкой – и теперь с удовольствием общается со сверстниками, в чём раньше был ограничен в силу своего высокого положения и слабого здоровья. И мы считаем, что это правильно, – с нажимом продолжил Олвид, заметив недовольную гримасу Карихара. – Гордыня и самовозвышение ещё никого до добра не довели. Поэтому наставники никоим образом не выделяют королевича среди других учеников: в школе он – лишь один из многих. Кстати, никто, кроме меня и Бранна, моего помощника, и не догадывается, кто он на самом деле. Да и сам мальчик зачастую об этом забывает…
Королева молчала, обдумывая услышанное. А вот Карихар молчать не стал:
– Что значит «забывает»? Да как вообще можно забыть, что ты король… то есть скоро им станешь! Чушь какая-то…
– Мне кажется, я поняла, о чём ты говоришь, мудрейший, – не повышая голоса, королева остановила поток ругательств, готовых сорваться с уст её деверя. – Если равное положение мальчику действительно на пользу, пусть так и будет… Значит ли это, что моя встреча с сыном должна состояться втайне от остальных учеников?
– Наоборот, моя госпожа, – друид кивком поблагодарил королеву за поддержку. – Вы увидите королевича вместе с другими ребятами. Можете наблюдать за ним, сколько хотите – но на расстоянии.
Королева чуть помедлила, прежде чем ответить. Она, несомненно, мечтала обнять сына, которого так долго не видела, прижать к сердцу, расспросить о многом, а тут ей предлагали всего лишь посмотреть на него издалека! Хотя и это было больше, чем ничего.
– Я согласна, мудрейший, – кивнула Танаквиль.