Записки администратора – 2. Где все?
Шрифт:
Году этак в девяностом мы с отцом оказались у его знакомого, который поспешил показать приобретенное ружье, по-моему даже незаконное. Казавшееся огромным, оружие двенадцатого калибра было очень неповоротливым в условиях городской квартиры.
– Для жены купил, – сообщил мужчина. – Будут дверь ломать – есть чем защититься.
Тогда я только восхищался заботой о семье. Однако на протяжении следующих двадцати лет у меня из головы не выходила нарисованная в тот вечер сцена: ломящиеся в дверь отморозки и наспех собирающая оружие женщина, разумеется перепуганная и вся в слезах,
Вот не могу представить себе подвиг Александра Матросова, человека, бросившегося на амбразуру дзота, не получается, – и тут не могу. Позже до меня дошло, что мужчина приобрел оружие вовсе не для самообороны, а чтобы похвастаться им.
Но и это еще не все. Если мы уже всерьез разговариваем об использовании огнестрельного оружия, следует учитывать все аспекты его применения. Ружье двенадцатого калибра очень эффективно, если зарядить его картечью и выстрелить в упор. Однако нападающий может не предоставить таких шансов, а, скажем, попытается увернуться. И оказывается, даже при прямом попадании и ранении человека в сердце, он сохраняет подвижность и способность к агрессивным действиям.
Эта информация всячески замалчивается производителями летального оружия, однако у продавцов электрошокового вы найдете ее без труда. А именно, что останавливающий эффект огнестрельного оружия крайне мал. По этой причине наряды полицейских оснащены еще и электрошоковым снаряжением.
Но, кажется, я разговорился об огнестреле больше, чем он этого заслуживает.
С детства я увлекался холодным оружием и отдавал предпочтение ему, логично предполагая, что, может быть, выстрелить в человека мне будет сложно, а вот отрубить ему конечность – вовсе нет.
Много лет я практиковался в первую очередь не навредить себе и, как мне казалось, отработал неплохие навыки в использовании катаны. Три самурайских меча занимали почетное место в нашей спальне, пока однажды голубь не провалился в вентиляционный канал. Он выбил решетку на кухне и устроил вакханалию с боем посуды и громом кухонной утвари.
Мы с Кристиной прибежали на шум и, убедившись, что в доме нет посторонних, перешли к ролевым играм. Я изображал владельца, а моя жена – застигнутую на месте преступления домушницу, однако после первого же дубля выяснилось, что махать саблей на кухне вовсе не замечательно. Я случайным образом разбил рожок в люстре и никак не мог поймать «взломщицу».
Наверняка среди читателей найдется пара умников, которые вспомнят сцены из фильма «Убить Билла», где в тесном вагончике герои сражаются на мечах. Я даже возражать не стану. Пусть сами попробуют или спросят морских офицеров, почему кортик, до того как он превратился в элемент формы, затачивали с острия. Сам же и отвечу: в тесных корабельных рубках даже таким оружием противника можно лишь заколоть. Наносить там рубленые раны способны исключительно офицеры диванных войск, а я к ним не отношусь.
В общем, пришлось заменить меч коротким мачете. А позже и ограничиться битой, дабы не создавать опасности для подросших детей.
Коренным образом изменившаяся жизненная ситуация требовала поменять мой подход к безопасности. Однако лежавший в бардачке «ПЛ-15» совсем не прибавлял уверенности. Напротив, мне хотелось избавиться от оружия или, по крайней мере, убрать его подальше.
Порассуждав над этим несколько дней, я пришел к неожиданному выводу, что решить вопрос безопасности при помощи традиционного оружия в принципе невозможно. Наверняка я уже утомил читателя своими рассуждениями, поэтому лишь резюмирую и выделю моменты, которые упустил.
Вот они: горячее оружие небезопасно для владельца и членов семьи. Психологически сложно выстрелить в человека, а юридически лучше вообще этого не делать. Стрелковое оружие малого калибра неэффективно, крупнокалиберное же неповоротливо. В стесненных условиях им может овладеть нападающий. Легальное приобретение требует массы бюрократических процедур.
С холодным оружием чуть проще, но эффективно оно лишь в ближнем бою и опять же – вне стесненных условий. Оставленный без присмотра меч – такая же угроза для окружающих, а наличие у нападающего огнестрельного оружия полностью обнуляет усилия по защите.
Мне вдруг вспомнилось, что в человеке почти пять литров крови, и если нанести рубленую рану и вызвать артериальное кровотечение, то с большой вероятностью стены, мебель и потолок будут забрызганы кровью. Может, сейчас читатель и посмеялся над моими опасениями, но считаю это весомым аргументом против. Тот, кто хоть раз стирал большое количество крови, знает, что она не оттирается ни спиртом, ни бензином – только водой и пока не свернулась. Выше я описывал, как получил травму от отлетевшего в лицо диска болгарки, и упомянул, что забрызгал кровью салон автомобиля. Ее вид вызвал во мне слабость и тошноту, состояние очень не подходящее при обороне.
Мне, в общем-то, нужно было оружие, которое таковым и не являлось, как спортивная бита или кухонный нож. Безопасное для окружающих, высокоэффективное, мобильное и, по возможности, не летальное. Будто продолжение руки.
Как только в моей голове прозвучала эта фраза, я понял, что ищу. И странно, что никому раньше не пришла подобная идея. Впрочем, может и пришла, но кричать о ней разумный человек не станет.
Сделав несколько эскизов и вызвав Олега, я отправился на швейное производство «Дона Карлеоне». Уже через час одна из работниц сняла с меня мерки и, делая пометки в школьной тетради, лениво спросила:
– Алексей, мы с вами знакомы лет семь, а я все никак не попрошу вас, – она пальцем постучала в раскрытую тетрадь, – познакомьте меня с вашим дилером.
Я посмотрел на женщину, не понимая.
– Тоже хочу попробовать вашу траву, – пояснила она.
– Это не то, о чем вы подумали, – поспешно оправдался я.
– В этом-то и проблема.
– Просто сделайте, – попросил я. – Чем быстрее, тем лучше.
Спустя два дня я забрал сшитую на заказ легкомысленной расцветки пижаму. Затем заехал в спортивный магазин и докупил недостающие компоненты.