Записки «лесника»
Шрифт:
Стали мы называть его Ноздрёв.
Он любил выпить и подраться, за словом в карман не лез, а доставал кулак, втолковывая свои личные интересы.
Однажды на танцах Ноздрёв люто помахался и ему сломали челюсть.
Для сращивания зубы соединили шинами и железками, а один здоровый вырвали – для получения жидкой пищи.
Ноздрёв не унывал, пил портвейн и суп через соломинку, а иногда, не побоюсь этого слова, даже водку. Был у него «Москвич», раздолбаный после ремонта, с крышей из фанеры.
Как-то
Останавливают гаишники:
– Дуй в трубку! – не могу, шепелявит Ноздрёв.
И действительно, шланг не пролезал в отверстие от зуба.
Лейтенант улыбается и спрашивает:
А в чём, собственно, дело?
– Да вот, на танцы сходил… язык начал предательски заплетаться…
Неожиданно лейтенант возвращает «права» и с напутствием:
– Счастливого пути! – машет нам жезлом в сторону девочек.
Когда мы приехали, то девочки были удивлены. Как в таком состоянии не то, что водить машину, а вообще можно передвигаться.
Нетрудно догадаться, что проживали девочки в общежитии, а на «воротах» стоял вахтёр из бывших ментов.
Деньги он брать не хотел, пришлось пообещать ему масляный насос для «Жигулей».
Этот аргумент перевесил всё!
Уже утром, продрав глаза, я увидел, что прямо на Ноздрёве сидит Главный таракан размером с палец, а вокруг штук десять поменьше.
С бодуна мне даже померещилось, что Главный таракан говорил сотоварищам:
– Как мы сейчас славно пообедаем!
Я закричал, Ноздрёв проснулся, тараканы в панике разбежались.
Когда мы открыли шкаф, то увидели там несколько сотен тараканов, они готовились к повторному наступлению.
Девочки рано утром ушли на работу. Дихлофос был в страшном дефиците, а нам надо было в институт.
Больше эту общагу мы решили не посещать, себе дороже.
Дом отдыха
На каникулы между семестрами поехали мы с Котом Котовичем в дом отдыха.
В деревне, где располагался пансионат, был только один винный, а продавался там только очень дешёвый портвейн.
На дне бутылки всегда было много шкварок и осадков в виде морских водорослей.
После того, как портвейн был выпит, мы сливали осадки в большой стакан и несли его местному массовику-затейнику Грише.
Гриша был алкаш и пил абсолютно всё.
А нам нужен был «белый танец».
Уж больно нам приглянулись две симпатичные дамочки лет тридцати.
Мы им тоже, поскольку основную часть мужской части пансионата составляли лица предпенсионного возраста.
На танцах было весело, дамочки отплясывали с нами в полный рост.
Да вот беда, на выходные к ним приезжали мужья, оба работали в «конторе».
Не хватало нам ещё проблем с «конторскими»!
Но либидо возобладало, старик Фрейд и тут не ошибся.
В один из понедельников мы рассосались с дамочками по комнатам, а там пустились во все тяжкие.
На следующие выходные оба супруга прибыли в дом отдыха в статусе лосей или оленей.
Нам такая реклама была не к чему, путёвки наши закончились и мы дружно махнули дому отдыха ручкой.
Кот Котович сально улыбался на дорожку.
Новый год и дефицит
Новый год встречали дружно. На даче одного из сокурсников. Каждый должен был принести продукты в общий котёл.
Картошку, хлеб, водку.
Селёдку, овощи, фрукты, торт, консервы, пиво – далее по списку.
Мне поручили самую сложную позицию. «Советское Шампанское».
Да ещё и в предновогодней Москве.
Но я уже был знаком с Соколовым. В те времена в «Елисеевском» гастрономе было всё, но попасть туда за дефицитом было практически нереально, тем более голожопым студентам.
Случилось так, что за пару месяцев до новогодних праздников мы с товарищем «достали» чёрную икру в знаменитом гастрономе.
Дело был так. У товарища сестра лежала в больнице, нужна была срочно чёрная икра для поднятия гемоглобина.
Вспомнил я детство, проведённое на улице Горького, во дворе магазина «Океан».
Каким-то непонятным образом проникаем в подсобку «Елисеевского».
Навстречу нам идёт солидный дядя в норковой шапке и халате поверх дорогой дублёнки.
В подсобке работают морозильные камеры, гул в ушах, нам стало совсем холодно.
Говорим честно:
– Сестра в больнице – нужна чёрная икра, а где купить, если не у вас?
От такой неслыханной наглости дядя сделал брови домиком и изрёк:
– Я – директор, а вы от кого пришли?
– Мы знакомые Якова Ароновича, он из «Океана».
– А почему туда не пошли? – спрашивает Соколов.
– Так ведь он там давно не работает, а больше мы никого не знаем – продолжаю ворошить детские воспоминания.
– М-да.… Ну ладно, пойдёмте – первый раз такое вижу, – говорит он уже добрее.
Приводит нас в стол спецзаказов, он тоже в подвале.
Там сидит круглое, как блин лицо, то ли чукча, то ли якут.
Лицо отпускает нам две большие банки чёрной икры, платим на месте, сдача до копейки.
Благодарим директора, а лицо говорит нам вслед, на чистом русском языке:
– Ребятки, заходите ещё, рад буду вас видеть.
Это уже перебор, подумалось мне тогда, но вспомнилось перед Новым годом.
Когда лицо увидело меня вторично, то не удивилось, а узнало.
Шампанское мне продали, да ещё и самое лучшее – полусладкое.