Записки на полях соленых книг
Шрифт:
– Поверить не могу. Он был здесь на Рождество. Я видела его в церкви, и он сказал, что встречается с девушкой в Норфолке и собирается сделать ей предложение.
Кэт ненадолго оторвалась от каталога.
– Скоро вокруг вообще не останется нормальных мужиков. Лучше поторопись, Мэг, иначе останешься старой девой.
Во взгляде Кэт читался вызов, словно она ожидала, что Мэгги скажет что-нибудь о Питере. Ей хотелось рассказать, как Питер поцеловал ее, а потом крепко обнимал, словно не хотел отпускать. Тем не менее она была не уверена, что хочет знать реакцию Кэтрин.
Вместо
– А это точно были немцы?
– Выжившие утверждают, что видели подлодку, но в газетах пишут, что это были мины. У миссис Эллсуорт на почте полно газетных вырезок, которые ей присылают друзья. В одной вырезке из Норфолка в штате Виргиния говорится, что сообщения о немецких подлодках – обычные слухи, и тех, кто их распространяет, нужно сажать в тюрьму до конца войны.
Мэгги нахмурилась.
– Жаль, что здесь нет Роберта. Он бы знал, правда?
– Наверное. Но он уехал во Флориду и не знает точно, когда вернется. Еще говорят, что нам придется устраивать затемнение после заката и закрашивать нижнюю половину фар на автомобилях, чтобы свет нельзя было увидеть с немецких подлодок, – ее губы изогнулись в лукавой улыбке. – Сейчас идет набор в службу наземных наблюдателей для предупреждения воздушных атак. Думаю, мне стоит пойти добровольцем. Это значит, что я больше не смогу помогать тебе в магазине, но, пожалуй, мне пора что-то сделать для войны.
Удивленная энтузиазмом Кэт, Мэгги кивнула.
– Пожалуй, мы обе могли бы стать добровольцами. Так у нас появится возможность подменять друг друга.
По лицу Кэт пробежала тень раздражения, а потом она продолжила рассматривать каталог.
– Возможно, хотя тебе придется кого-то найти, чтобы присматривать за Лулу, – она перевернула страницу. – Ох, я же принесла почту. Она лежит на прилавке у кофейника.
С радостным волнением Мэгги повернулась туда, уверенная в том, что Питер уж точно прислал ей письмо. На этот раз он не забыл попрощаться и поздно вечером, уже лежа в постели и закрывая глаза, она до сих пор ощущала вкус его поцелуя. Поцелуи Джима были нежными – такими нежными, что когда он целовал ее, Мэгги никогда не закрывала глаза, но Питер целовал ее иначе: чтобы раствориться в его поцелуях, она предпочитала закрывать глаза.
Мэгги заметила пачку корреспонденции, в основном счетов и немногочисленных писем, уложенных на небольшом пакете из коричневой бумаги. Когда она взяла пакет, новенькая книга, еще пахнувшая клеем для бумаги, выскользнула из открытого конца, так что она едва успела поймать ее. Мэгги провела рукой по корешку с названием «Великий Гэтсби» и вспомнила, как Питер говорил ей, что это его любимая книга, и как он позаимствовал ее собственный потрепанный экземпляр.
Она обратила внимание на пакет и нахмурилась, вдруг осознав, что кто-то аккуратно перерезал бечевку и вскрыл посылку с одного конца.
– Ты не знаешь, почему ее открыли? – Мэгги повернулась к Кэт и показала пакет с перерезанной бечевкой.
– Это я открыла, – отозвалась Кэт, не поднимая головы.
Мэгги сделала шаг вперед, но промолчала, ожидая, что Кэт посмотрит на нее. Но Кэт по-прежнему сидела,
– Но почему? Посылка адресована мне.
Кэт наконец подняла голову; ее зеленые глаза ярко сияли в косом свете, проникавшем через окно кухни.
– Потом что Питер мог прислать что-то для меня и положить в эту посылку. Я просто хотела проверить.
По спине Мэгги пробежал ледяной холодок. Мама однажды сказала ей, что когда ты испытываешь такое ощущение, это значит, что кто-то прошел над твоей могилой, и только теперь она впервые поняла, что это значит.
– Почему он должен посылать что-то для тебя? – Мэгги не хотела спрашивать об этом, но теперь было уже поздно.
– Потому что он и мой друг тоже, Мэг. Ты не можешь присвоить его только потому, что первой нашла его. Кстати, это он решил, что из меня выйдет хороший наблюдатель.
– Когда ты разговаривала с ним?
Кэт пожала плечами, но не стала скрывать своего удовлетворения.
– Полагаю, когда ты работала в магазине. Он как раз направлялся туда, когда я заметила его и попросила помочь перенести в автомобиль вещи Джима. Я наконец решила избавиться от его одежды – ты же знаешь, как у нас мало места, – но мне были нужны сильные руки, поэтому я попросила Питера помочь мне.
Перед мысленным взором Мэгги промелькнуло воспоминание о Джиме; это был день его свадьбы, и Мэгги встречала его у входа в церковь вместе с остальными приглашенными. Она протолкалась вперед и поцеловала его в щеку, удивившись тому, что она такая же холодная, как и ее руки, несмотря на жаркий день. Когда она отодвинулась, он сжал ее руки, а выражение его лица было похоже на выражение лица человека, который только что обнаружил, что новые дорогие туфли оказались слишком узкими.
Мэгги откинулась на спинку стула и вцепилась в пакет с такой силой, что побелели ногти.
– Нет, Кэт. Пожалуйста, не надо.
– Что не надо?
Кэт отвела глаза и вернулась к раскрытому каталогу. Мэгги положила книгу на стол, потянулась и взяла Кэт за руки, не позволяя ей уклониться от разговора.
– Ты член моей семьи, Кэт. Я люблю тебя. Джим любил тебя. Разве этого не достаточно?
Кэтрин ответила не сразу, и Мэгги продолжала сжимать ее руки, не желая сдаваться. Наконец Кэт шмыгнула носом, и Мэгги увидела слезинку, упавшую на страницу каталога, маленькую каплю, которая расползлась жадными потеками и изуродовала лицо одной из моделей, облаченной в меха. Кэт тряхнула головой, как будто хотела прояснить мысли, и когда она снова встретилась взглядом с Мэгги, на ее лице отразилась странная смесь раскаяния и самоуверенности.
– Нет, не достаточно. И никогда не будет достаточно.
Мэгги отпустила руки Кэт, когда ее кузина с силой отодвинулась от стола и выбежала из комнаты. Проглотив комок в горле, она подумала: а ведь Кэт права.
– Мэгги?
Она повернула голову и увидела Лулу, стоявшую у задней двери и державшую в руках темно-желтую бутылку с узким горлышком из-под какого-то тоника. Лицо Лулу, как обычно, было непроницаемым, и Мэгги не могла понять, слышала ли она их разговор с Кэт. Она заставила себя улыбнуться.