Записки принцессы. Поцелуй для демона
Шрифт:
Полукровка… Вот уж влипла так влипла.
Гейл рассказывала, что в мире Огня полукровок не любили и чем выше статус чистокровного демона, тем меньше в нем добрых чувств к метисам. Полукровок оскорбляли, унижали и считали за существ третьего сорта. Но причуды крови непредсказуемы и порой из отпрысков смешанного союза вырастали ведуны, успешно пользующиеся как человеческой стихийной магией, так и силой демонической крови. Время от времени они в поисках лучшей жизни и больших возможностей перебирались в наш мир. Половина сомнительных достижений на магической ниве принадлежала именно
— Он вырос в этом мире, однако, повзрослев, вернулся в мир Огня и попытался занять место, которое, как он считал, принадлежало ему по праву рождения. Когда его планы сорвались, ему пришлось бежать обратно в ваш. Здесь на его счету числятся грабеж, контрабанда, попытка выдать себя за наследника одного из северных королевств, запугивание, манипулирование и убийства.
Вор, авантюрист и убийца в одном флаконе. Замечательно. Прелесть просто.
— Чтобы погрузить его в стазис, потребовалось трое сильных ведунов, — «добил» меня Кэйд.
То есть снова усыпить по-тихому не получится.
— Надеюсь, теперь ты понимаешь, что наделала? — подчеркнуто спокойно заметила Ио. — Этого полукровку разыскивают в двух мирах. В двух. А ты взяла и пробудила его. Зачем?
— Я… я… — Голос прозвучал хрипло и совсем неубедительно.
— Зачем?! — громче и резче вопросила демонесса.
— С-случайно…
— Как?!
Хороший вопрос. И наверняка на него есть хороший ответ, но посетить мою непутевую голову он пока не торопился.
— Н-не знаю…
— Это моя вина, — повторил мужчина.
— Да уж, — зло бросила Ио. — Надо поскорее его перевезти, Адди не может удерживать его вечно. — Подхватив юбки, демонесса выскочила вон.
Кэйд тяжело вздохнул и склонился ко мне.
— Подними голову.
— Все плохо? — прошептала я.
— Нет. Синяки я сейчас залечу.
Да я не о том вообще-то.
Подождав, пока мужчина закончит с удалением следов удушения, я все-таки попыталась прояснить ситуацию.
— Что теперь будет? То есть получается, я освободила опасного преступника?
— Не переживай. У нас и прежде случались всякие накладки.
Да, но вряд ли такого глобального характера.
— Понимаешь, я… я даже не сразу сообразила, что происходит. Вдруг он открыл глаза и… и крышка треснула.
— Лин. — Кэйд присел передо мной на корточки, посмотрел в глаза. — Расскажи подробно, что там было.
Одна не шибко умная принцесса полезла с поцелуями к незнакомцу в камере.
— Ну… я…
— Не бойся. Мне необходимо разобраться, что вывело его из стазиса. Что ты делала?
— Да ничего. Прошлась, посмотрела…
— Ты прикасалась к камере?
— Да. — Я облизнула пересохшие губы. Неловко-то как. И взгляд внимательный, терпеливый, ласковый. Но признаться в постыдном лобызании ледяной глыбы… нет, никогда. — Я… я коснулась крышки. Она была холодная… очень, и я сразу отдернула руку. А потом он открыл глаза…
Эта тайна умрет со мной!
— И все?
Неуверенно кивнула. Мужчина нахмурился.
— Странно. Как простое прикосновение могло его разбудить?
Вот и мне интересно.
— А почему крышка была словно ледяная?
— Потому что она действительно изо льда. — Кэйд поднялся. — Есть несколько видов стазиса. Стазис Бриони называется «Спящая красавица» — мягкий, бережный сон. Стазис Трея — «Поцелуй вьюги». Для людей он смертелен.
В корпусе тема стазиса рассматривалась весьма поверхностно, рассказывали только о делении на виды, устройстве камер да вкратце о процессе погружения и вывода. Сильно, видимо, демона боялись, если аж заморозили.
— Почему же его не убили? — полюбопытствовала я.
— Не везде наказание осуществляется через отрубание головы или что похуже. Ведуны корпуса, пленившего Трея, решили, что они не могут судить его должным образом, не говоря уже о соответствующей мере наказания. Они сочли, что настоящий суд возможен только там, где полукровка родился.
— Вы везли его в Огненный мир? — опешила я.
— Да.
Чудненько.
— А я вам все карты спутала, да? — жалобно констатировала я.
— Ты ни в чем не виновата, — твердо заверил мужчина. — Я не должен был оставлять тебя одну. И, возможно, те ведуны переоценили свои силы. Ошиблись в расчетах, или заклинание легло хуже, чем они предполагали, или стазис оказался не так глубок. Я выясню, в чем дело, и постараюсь найти способ доставить его до места с минимальными затратами.
— А… а куда Ио собирается везти его сейчас?
— В особняк Гейл.
Что-о?! Этот преступный элемент тоже потащат к нам в дом?! И сестра согласится?! Там же ее дети, прислуга, наследник трона, в конце концов!!
Поймав мой полный праведного возмущения взгляд, Кэйд добавил:
— Только в особняке есть место, где можно хотя бы на время удержать демона.
— –
Элисия. Эли-сия. Элис. Нет, лучше Лис.
Привычнее.
Буквы нового имени казались знакомыми и чужими одновременно. Она еще раз старательно вывела «Элисия» на листке бумаги, обозрела критично. Жизнь с чистой страницы. Не то, чтобы впервой, но прежде она всегда рано или поздно возвращалась к прежней себе, данному родителями имени, близким людям. Лишь театральное представление и, отыграв очередной спектакль, можно сбросить маску-роль, вдохнуть полной грудью и почувствовать себя самой собой. А теперь…
Кто она?
Бриони умерла в тесном каменном закутке, громко именуемом темницей для высокопоставленных особ. Фигура Ио в свободном черном одеянии жрицы, со скрытым под вуалью лицом — божья сестра должна наставить узницу перед последней дорогой в царство мертвых. Обжигающий губы поцелуй демонессы, проникающий вместе с вдохом яд, медленно, неотвратимо сковывающий каждую клеточку, погружающий тело и разум в сонное оцепенение. Ветхая простыня, на которой не то, что вешаться, трогать-то страшно. Больше всего она боялась не смерти, а что старая ткань не выдержит веса даже ее истощенного заключением тела.