Записки репортера
Шрифт:
– Но собаки-то русские! – защищался я в тот раз. Дочка смотрела на меня с прохладцей – типа, отмазка слабая. Все вы, взрослые, врете. Как обычно.
Самое ужасное, что русскость собак, которую я декларировал, не подумавши, тоже под большим вопросом. Поскольку первых собак, которые взлетели в ракете 22 июля 1951 года, задолго до Белки и Стрелки, звали так не очень чтоб по-русски: Цыган и Дэзик. (Об этом сообщил в праздничные дни Первый канал ТВ.) Погоняла откровенно безродно-космополитические: цыгане, они же мотаются туда-сюда, ничего святого, коммунизм даже для виду не строили, а Дэзик – это стиляга такой сильно педоватый как бы, Дэзи же женское имя. Не Жучка, короче, с Тузиком, не коренные русаки.
Безродность космонавтов
Одним из последующих космонавтов стал тот еще кобель с кличкой опять же стиляжной – Бобик, уменьшительное от преклонения перед Западом (Роберт). Бобик так вроде слетал разок, помучился там в нечеловеческих условиях (сохранились кинокадры с видеопортретами собак, у которых при перегрузках чуть не отрываются головы), а после понял, что ему этот энтузиазм с дармовщиной, смертельной опасностью, за которую после чужие люди, не нюхавшие пороха, получат премии и ордена и звездочки, – ему это как собаке пятая нога. И так по пути на старт Бобик внезапно выбрал свободу и, вырвавшись из рук конвоира, заскочил в какую-то длинную трубу и по ней ушел. Больше его в Капустином Яре никто не видел. Но и на Западе этот сукин сын вроде не всплывал, советских космических секретов не выдавал.
А кто полетит-то? Полчаса до рейса, как позже пел Кикабидзе. Один кобелек оставался, а экипаж-то из двух должен состоять, датчики заготовлены, надо ж работать. Кто-то вспомнил, что возле солдатской столовой кормятся дворняги. Короче, быстро поймали там кобелька подходящего размера, чтоб костюмчик сидел, срочно его помыли – и в ракету, и он даже не успел сказать «Поехали!». В отчетности кобель прошел под кличкой ЗИБ (Замена Исчезнувшему Бобику). Когда спускаемый аппарат приземлился, героев-кобельков пошел встречать лично Сергей Палыч Королев. Открывают люк, а там один кобель свой, казенный, проверенный, а другой – незнакомый и подозрительный. Генеральному конструктору в ответ доложили, что решили для повышения отдачи от исследований запустить неподготовленного кобеля, нетренированного – и оказалось, что можно и так. Королев обрадовался и после сообщил на Политбюро, что скоро будут на отдых в космос отправлять по профсоюзным путевкам.
Политбюро эту историю про Бобиков, Зибов и прочих приблудных Дэзиков выслушало молча, но после, видно, кому надо вломили и работа по подбору кадров была усилена. В итоге, когда очередь после собак дошла до людей, выбрали офицера из простой семьи, без партийных взысканий, но, с другой стороны, с княжеской фамилией и симпатичной, не как у чекистов или партаппаратчиков, улыбкой.
Видите, если для начала потренироваться на собаках, иногда получаются поразительные результаты. Жаль, что этот мудрый подход не применялся ни до, ни после. Какой прекрасной была бы наша жизнь, если б социализм, перестройку, приватизацию и вертикаль власти испытали сперва на собаках!
Почему русские журналисты восхищаются маньяками
11 октября2007 г.,17:39
Решил я вам написать занудную скучную заметку. А что? Я же не подряжался писать строго диалоги для клоунов.
Жизнь – вещь скучная, и чем дальше, тем меньше в ней того, что реально трогает и задевает. Наверное, это не только и не столько возрастное, судя по похвальному пофигизму, которым охвачена наша замечательная молодежь. Выборы, политика, курс валют, третий срок, футбол, приезд Саркози, уезд его же, партийная жизнь – это все как-то идет вяло, что про это ни читаю, – одна зевота. Должен признаться, хотя это, наверно, нехорошо, даже факты массовой диареи не потрясли моего воображения.
За последние дни, если говорить про СМИ, чувства во мне вызвал один только битцевский маньяк. Нет, даже не сам маньяк – ну что взять с урода? Ну пусть себе пройдет суд, а на зоне
Я проехал – репортером – сколько-то десятков зон, в том числе и те, что для смертников. Вел я как-то беседу и с маньяком, только не из Битцы, а из другого парка – Измайловского. Не помните? Тоже была громкая история. Лет 20–30 назад. Там таксист в свободное от работы время ходил по парку – по той части, что ближе к шоссе Энтузиастов (ну и названьице придумали товарищи для Владимирского тракта, по которому, как известно, в старые времена шли пешие этапы в Сибирь). И боролся за нравственность: убивал исключительно проституток и голубых, всего числом вроде 18, а натуралов и парочки, которые спаривались бесплатно, он и пальцем не трогал. Вот такой человек. Как сейчас помню. Приводят мне его в кабинет, в браслетах, застегнутых сзади, охранник тут же остается наготове – иначе нельзя, такой порядок. Душегуб этот садится на стул и смотрит на меня. Пожалуй, взгляда тяжелей я в своей жизни не видел. Очень суровый парень, неприятный, прямо скажу. И голос тоже – ох недобрый. В общем, нехорошо это – маньяк, скажу я вам. Откуда ни глянь. В таком духе.
И вот я читаю про битцевского людоеда. Первое судебное заседание описали, второе. Одна газета, другая, третья. И такой он получается в описаниях душка, маньяк этот, такой он веселый и эмоциональный, так глубоко проникает в психологию жертвы! Так чутко прислушивается к тонкостям своих ощущений! Какой он вообще якобы красавец! Как сговорившись, сотрудники разных СМИ лепят даже вроде и положительный образ. Есть же простые механизмы психики, есть несложные манипуляции, которыми можно вызвать сочувствие даже к крокодилу, который в данный момент откусывает вам жопу. И вот я думаю: кого эти репортеры хотят впечатлить – меня, может? Или безумную какую бабушку, уставшую от сериалов? Или каких скучающих тинейджеров, у которых нет денег на кафе и дискотеку, а тут им описывают такой дешевый развлекательный экстрим?
Друзья, товарищи! Я сам служил начальником отдела преступности. Я сам не без греха. Не мне, казалось бы, возникать. Но вот я говорю: коллеги! Вы что, ох…и, родные? (Простите, что я так фамильярно.) Опомнитесь, возьмите себя в руки! Я говорю вам это в здравом уме и трезвой памяти.
Пишите про маньяка просто и коротко: ужасен, отвратителен, подл и безумен. Собаке – собачья смерть. И все. Хватит! Слово «совесть» знакомо вам, надеюсь, или как?
Мы, репортеры, оказались такими легкомысленными и бестолковыми, что, когда введут жесткую цензуру, у нас не будет морального права вякнуть. Нам будут тыкать в нос эти вот восторженные песни про маньяков. И будут правы. Грехи наши тяжкие.
(Ой, насчет собаки и собачьей смерти. Я забылся. Вот вам про наше национальное унижение. Нам же Европа запретила расстреливать! Мы ж не по доброте душевной отменили вышку, а потому, что нам взрослые запретили. Понимаете? На американцев Европа боится пасть открыть, американцы на эту дешевую разводку, что-де смертная казнь – это негуманно, недемократично и прочее, не повелись. Они только цыкают зубом и говорят так называемым правозащитникам: вы с вашими красивыми идеями идите к русским лохам, а мы маньяков на электростул. Кстати, про американцев: как деликатно они пишут, да хоть про своего убийцу, который перестрелял школьников. А могли б не хуже наших живописать героизм, мозги на стенах, стенания и мечты расстрельщика, звать молодых придурков к новым свершениям.)