Записки сахалинского таёжника
Шрифт:
…Через два дня, под вечер, к дому подъехал мотоцикл «Урал». За рулём — главный Саша, Колёк вторым номером, в коляске — Олег. Привезли продуктов, десяток вкладышей.
— А зачем вы сюда привезли? — зло спросил парниша: он понял, что эти продукты взяты на икру. — Сколько икры получилось?
— Тимоха, больше половины отходов. К тому же икра молодая, нежная, подавилось много. Вышло всего двадцать литров чистогана. Да пока икра не пошла, — с трудом покупателя нашли. Летунам подешёвке скинули, по тридцатке за литр.
У Тимохе возникло желание выкинуть этих родственничков с хаты. Два двоюродных брата, а самый хитрый — муж двоюродной сестры. Ох, хитрован! Нужно узнать способ переработки икры без всякой прокатки. Да и Колёк снова глазами говорит, что, мол, не заводись. А как хотелось бы завестись! Договорились на завтра: в девять утра приезжают за Тимохой, собираться будут на базе у Олега.
3
В девять утра подъехал «Урал», за рулём — Саша, великий рыбак и такой же ходок. Один приехал.
— Что, Тимоха, готов к труду и обороне?
— Я всегда готов, как пионер. А вот ты, на счёт труда, да и на счет обороны, короче, одни понты! Только костры пионерские жжешь. Слушай, ты, пионер на понтах! А куда вы «Ижак» дели?
— Поломался, а Колек не хочет ремонтировать.
— Правильно делает, ведь можно и самим отремонтировать, но лень, — этому типу вообще не надо говорить ничего лишнего, а тем более выговаривать. У них одна семейка, одна шайка-лейка!
— Как отремонтирует Колёк — так никто не отремонтирует! Он знаешь, как в движках разбирается!
— Ну, мне-то не рассказывай! Вы ещё под стол пешком ходили, когда мы по совхозу на мопедах рассекали. Однажды наши мопеды поломались, я в городе угнал «Ригу» шестнадцатую, пригнал в Сокол. Оживили свои мопеды. На моём была поломка так себе, мелочи, — дырка в картере! Так Колёк, а ему тогда было всего тринадцать лет, раскидал движки и поменял половинки. Вот так-то! И Олег у кого учился?
— Да и я у Колька учился.
Прыгнул вторым номером, Мурку и рюкзак — в коляску.
— Слушай, Саня, а как мы поедем? Ведь Сашка не разрешит бросать «Урал» в кустах ночи на три! Да и потом ему, наверное, мотоцикл будет нужен.
— Сашка нас отвезёт, а потом заберёт.
— А мы влезем все?
— Влезем, «Урал» — не «Ижак», коляска намного больше. Мы по десять человек на этом «Урале» ездили.
— Но не с рюкзаками, с тазами, да с собакой.
Приехали во двор к Олегу. Все в сборе.
— Тимоха, а как таз потащим? — спросил Олег. — Его замучаешься в руках тащить: он, хоть и не тяжелый, но объёмный.
— Не тяжёлый первые два километра. На ручках дырки есть, все отлично. Пристрою сзади своего рюкзака.
— В стропа, а хватит длины строп?
— В том-то и дело, что длины строп не хватит. Если бы в стропа, то я бы и сказал: в стропа, и не интересовался дырками на ручках. Ну что, вы готовы? Давайте грузиться.
Начали грузиться. Два рюкзака засунули в багажник на коляске. Тимоха сел в коляску, сбоку его рюкзак, еще один рюкзак в ногах, на колени собаку. Тазик положили на перед коляски, будет его придерживать. Саша сел за руль, Олег за ним, Колек за Олегом, рыбак Саша устроился на багажнике коляски. Хорошо, что «Урал» — нового образца: у него сиденье сплошное, как и у других мотоциклов. На «Уралах» старой модификации не получится сесть втроём на мотоцикл. — Там отдельные сёдла, заднее седло возвышается сантиметров на пятнадцать.
Мотоцикл забурчал, легко покатил на юг по дорожке, идущей параллельно железной дороге. Но сначала метров сто прокрутились по частному сектору. Если бы ребята так облепили «Иж-Юпитер», то мотоцикл бы взревел и с трудом тронулся с места.
Неспроста упомянул частный сектор. В это же время неопознанный объект — нет, не НЛО! — неизвестный товарищ наблюдал в окно за отъездом браконьеров-любителей. Как бы хотелось, чтобы он стал известным, и такие товарищи — они вообще не товарищи, а натуральные гады!
Товарищ, который натуральный гад, смотрел в окно, думал, бесился от злости. За икрой, сволочи, поехали, деньги, шакалы, рубят по-лёгкому. Тунеядцы, никто из этой банды не работает! Ну, я вам устрою!.. — И устроил: позвонил, куда надо (тот товарищ знает, куда надо звонить, — видать, не первый раз туда звонит). Недаром в том году Ильич повёл банду браконьеров окольными путями.
Ходит по совхозу слух, что кто-то сдает ребят. Странно получается: гарнизоновские ребята носят икру и всё тихо-спокойно. А как только в рейд ушли совхозные браконьеры, на водопаде пост ставят. Но его почти всегда обходят. А «доброжелателя» сильно давит «жаба».
Так вот, на следующий день, по речке Сокол, немногим выше водопада, установят пост. А ещё через день поймают бригаду с гарнизона, органы дознания будут их пытать, спрашивать: куда делась совхозная бригада с белой собакой-лайкой? Откуда милиция узнает про эту бригаду? — По телефону им сообщили…
Кто там вякает, что, мол, мы уже не те, невозможен возврат к старому? — Ерунда всё это! Я сегодня не такой, как вчера! — Да такой ты и остался, каким был! Просто тявкать разрешили. Повторение тридцать седьмого может произойти когда угодно, дайте только клич, команду — и всё! «Доброжелатель» позвонил не оттого, что он днями не спит, беспокоится за сохранность популяции тихоокеанского лосося. А оттого, что его душит обыкновенная «жаба», то есть, зависть давит!..
«Урал» доехал до речки Сокол, по речке проехал под железнодорожным мостом, затем — под мостом через главную дорогу острова. Вскорости выехал на главную дорогу. Промчался до остановки Бомбосклады, повернул на восток. Дальше путь пошёл по грунтовкам. На «Урале» тоже нет номеров, а у водителя — прав на управленье мотоциклом. Так что, где есть возможность не ехать по автотрассе, — надо ей пользоваться.
Хороший мотоцикл — «Урал»: по лесной дороге прошёл без всякого напряжения! Естественно, на тяжелых участках Колёк с Сашей спрыгивали, помогали мотоциклу. «Урал» — не «Днепр», у него коляска не ведущая, гребет только одно заднее колесо. Прибыли на поляну, разгрузились.