Записки звездочёта Сириуса
Шрифт:
Загудели моторы. Огромные крытые грузовики покидали площадь перед дворцом Апчхибосса Утриноса. За последней машиной бодро тарахтел уродливый броневик, покрытый маскировочными разводами.
Солдаты с тоской смотрели на убегающие назад шумные улицы. А Геркулес, Пим и Ник почему-то улыбались и весело подмигивали друг другу.
– Можно подумать, - буркнул один из солдат, хмуро уставившись на них, - что вы так и рвётесь в бой.
– Мечтаем пасть на поле брани за Апчхибосса Утриноса, - невозмутимо ответил Геркулес.
Солдаты захохотали.
– Прекрасно, -
– Ага, - уныло ответил шофёр.
Солдаты негромко переговаривались:
– Говорят, что те поклялись, пока не победят, не стричь волосы и не брить бороды.
– Да ну!
– Вот тебе и ну!..
– Долгонько же им придётся ходить со своими бородами. На стороне Апчхибосса Утриноса, что ни говори, сам Тайфун!
– А может, и не долго. Кто знает...
– Слушай, а выходит, они не очень-то и боятся, раз бороды носят. Ведь всякому ясно, кто ты и за кого.
– Выходит, так.
– То-то и оно...
Вскоре город остался далеко позади. Ещё какое-то мгновение на горизонте торчали макушки небоскрёбов, а затем машина свернула на просёлочную дорогу, и всё скрылось за густой пеленой пыли.
Солдаты задремали. И, как ватные куклы, раскачивались из стороны в сторону, не выпуская из рук автоматов и не раскрывая глаз.
Геркулес задумчиво смотрел на спящих ребят. "Ты стал невнимателен, Геркулес, - сказал он сам себе.
– Вон как вытянулся Пим за этот год. Брюки ему совсем маловаты, еле прикрывают колени... А Ник - он здорово похудел. Наверно, всё время думает о своём отце и о Дожде. То и дело повторяет их имена во сне... А что ты сделал, Геркулес, чтобы хоть немного успокоить его? Ничего ты не сделал, Геркулес. А ведь ты старший!.. Они тобой крутят, Геркулес, как хотят, - знают, что ты их любишь и не можешь на них по-настоящему сердиться. Вот и сейчас увязались с тобой. А ведь ты их не хотел брать. Не детское это дело... Но разве устоишь перед их просьбами?! Особенно этот Ник: "Возьми! Возьми! Что тебе, жалко?" Конечно, жалко, если на то пошло... Очень жалко! Вот так! Но разве их убедишь? А всё-таки здорово он придумал - пристроиться к войскам Апчхибосса Утриноса, а затем при удобном случае улизнуть к Грому. А просто так к Синим горам не добраться - повсюду патрули. Нет, что ни говори, замечательная мысль!.. Вот только ребята... Ох и влетит же от Грома!"
Машину тряхнуло, и Геркулес раскрыл глаза. Тьфу ты, чёрт! Кажется, тоже задремал.
Машина снова выехала на шоссе. И всё так же маячил позади уродливый пятнистый броневик, ощетинившийся пулемётными дулами.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Гром и Эрнесто
– Кто со мной на разведку?
– гаркнул Гром, и раскатистое эхо заметалось среди базальтовых скал.
– Я!..
Около трёхсот человек подняли руки. Это были студенты и мастеровые, тайком пробравшиеся в горы из столицы; рубщики тростника, покинувшие свои деревни; солдаты Утриноса, перешедшие на сторону Грома. И сразу было видно, когда кто из них появился в лагере. У одних были уже густые чёрные бороды, у других - бороды поменьше, у третьих по щекам и подбородку змеились робкие колечки. А были и такие, у которых бороды ещё и не намечались, и похвастаться им было нечем.
Но среди всех, даже среди первых тринадцати старожилов, резко выделялась длинная густая борода одного новичка. Он появился в лагере лишь сегодня на рассвете и был похож на Робинзона Крузо, каким его рисуют художники: с длинноствольной винтовкой, в старой шляпе, мешковатых брюках и куртке из меха каких-то диких животных, надетой на голое тело.
– Ну куда вы? Куда вы?
– растерялся Гром, увидев столько поднятых рук.
– Зачем мне столько? Мне один нужен.
– И кивнул "робинзону", который умоляюще глядел на него: - Пошли.
– Эх, везёт же тебе, Эрнесто!
– беззлобно шутили вокруг.
– Как увидят тебя солдаты, сразу разбегутся со страху!.. Эх, Гром, ты его вместо пугала у дороги поставь - ни один патруль на него внимания не обратит!
– Ладно, ладно, - буркнул Эрнесто в густые усы, - завидуете, черти.
Гром и Эрнесто углубились в джунгли.
– Тебя Эрнесто зовут?
– спросил Гром своего молчаливого спутника.
– Эрнесто...
– Борода-то у тебя, Эрнесто, - словно ты её целый год отращивал, - с уважением сказал Гром.
– То-то и оно, что целый год, - угрюмо ответил Эрнесто.
– Не до неё было. Полгода в джунглях от сеньора скрывался, затем поймали и на рудник упекли... Бежал через три месяца, снова джунгли, а потом...
– тут он невольно рассмеялся, - пришёл к вам, и моя борода как раз к месту оказалась.
– Моя тоже, - захохотал Гром.
Эрнесто с почтением смотрел на него. Он уже слышал от других, что этот рыжебородый великан не кто-нибудь, а знаменитый бесстрашный Гром.
– Слушайте, Гром...
– начал Эрнесто.
– Называй меня на "ты", - добродушно заявил Гром.
– Какие могут быть церемонии!
– Ты с Дождём знаком?
– Знаком ли я с Дождём?! Нет, вы слышали, что он спрашивает?! вскричал Гром, хотя вокруг никого не было.
– Да знаешь ли ты, что по милости этого заморыша Апчхибосса Утриноса и его плешивого покровителя Тайфуна, засадившего нашего друга в тюрьму, мы с Молнией уже больше года шатаемся безработными!
– Прости, - сказал Эрнесто, - я же не хотел тебя обидеть. Просто я тоже был знаком с Дождём...
– Что значит "тоже"?
– вскипел Гром.
– Что значит "знаком"? Да мы с ним друг без друга жить не можем!
Гром бы ещё долго бушевал, но тут их окликнул последний пост бородачей:
– Стой! Кто идёт?
– Свои!
– рявкнул Гром.
– Ослепли, что ли?
Ещё полчаса пути, и в просветах деревьев мелькнуло серое кольцо шоссе с мостом, перекинутым через широкий овраг.
– Давай вдвоём, - ужаснулся Эрнесто, когда Гром выкатил из травы чёрную тупорылую бомбу и взвалил её себе на спину.
– А зачем она?