Записки звездочёта Сириуса

Иванов Альберт Анатольевич

– Ну, как?
– тревожно спросил Геркулес.

– Один здесь неподалёку сидит. А другой - на трамвайной остановке. Закрылся в телефонной будке - думает, не видно: Обкладывают со всех сторон. Скажи Грому: надо уходить!

– Пора! Давай на место.
– И Геркулес постучал пальцем по двери хижины.

Пим бросился назад. Оглянувшись, он увидел, как растворилась дверь хижины и над оврагом на фоне звёздного неба мелькнуло несколько фигур.

– Уходить им надо, уходить, - яростно зашипел Ник, когда Пим вернулся.

–

Во! Уже ушли, - успокоил его Пим.

Бам!.. Двенадцать ночи!

Человек в кожанке стремительно вскочил.

Послышался топот ног. От трамвайной остановки мчались несколько карабинеров и сыщиков. Надрывно завыла полицейская сирена, в конце улочки ярко вспыхнули фары машин.

Облава началась!

Пим и Ник скатились в овраг.

– Пора, - сказал Пим. Он вытащил из кармана пистолет, направил в небо и несколько раз нажал на курок: бах-бах-бах-бах!

При каждом выстреле Ник затыкал уши пальцами и приседал.

Едва Пим успел отбросить пистолет в сторону, как в овраг скатилась лавина "соломенных шляп", полицейских и карабинеров.

– Стой!! Р-р-руки!!

Пим и Ник подняли руки вверх.

– Мы ни в чём не виноваты... Мы играли...
– захныкали они.
– Отсюда какие-то люди как выскочат... И прямо по нам! Чуть-чуть не попали!

– Где они? Где?
– затряс их человек в кожанке.

– Вон туда!.. Туда побежали!..
– Ребята показали в глубокое и извилистое ответвление оврага, совершенно противоположное тому, которое вело к побережью.

Погоня ринулась по ложному следу.

– Схватить живьём!
– верещал человек в кожанке.
– Живьём схватить!

А Пим и Ник сломя голову помчались по другому рукаву оврага к побережью. До них доносились затихающие вдали крики "Сто-о-ой! Держи-и!", ругательства, звон стекла и жести.

Под ногами зашуршал песок. Повеяло близостью моря. Слышалось, как оно неумолчно шумело, молотило волнами, грохотало, шипело, вздыхало.

Море открылось сразу за горбатыми дюнами. В тёмной дали возникали серые пенистые верхушки волн, исчезали, снова возникали, становились всё чётче, росли, приближались, пока волны наконец не обрушивали свои косматые шапки на берег. А в лунной дорожке до самого горизонта море сверкало тёмно-зелёным бутылочным стеклом. И там на гребнях то появлялось, то пропадало чёрное пятно - лодка.

Ребята не заметили, как подошёл Геркулес и крепко обнял их за плечи.

– Они насовсем уплыли, да?
– грустно спросил Ник.

– Нет, - твёрдо сказал Геркулес.
– Мы их скоро увидим. Только надо верить и ждать.

– Ждать...
– как эхо, повторил Пим и сел на песок.

Море молотило волнами по берегу.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Чемпион среди лилипутов

по поднятию тяжестей

Из дворца звездочёт Сириус вернулся уже под утро и, перепутав летописи, написал в "подпольном" дневнике:

"И был пир.

И были речи. И пять тысяч осчастливленных нищих обрели на этот вечер работу и разносили по залу блюда. И наш почётный гость волшебник Тайфун, добрый и наивный, словно ребёнок, сказал: "Ура! Ура! Ура!" - и подарил свою авторучку самому бедному жителю - бродяге с трудной фамилией. И было вино, лёгкое и игристое! И была музыка, нежная и воздушная! И был салют, величественный и прекрасный! И все разошлись трезвыми!"

А в официальном "Своде" появилась следующая запись:

"Перепились все министры, как свиньи, и продали Тайфуну Зелёный остров.

И передрались, словно злые собаки, за жалкие подачки его".

А чуть ниже Сириус вкривь и вкось начертал большими буквами:

"И Тайфун - скот, и Апчхибосс - скот, и Буль Бурес - скот. Чтоб их всех разорвало!"

Подумал и приписал:

"А генерал Трах Тах-Тах - тупая свинья. Вот".

После этого на душе стало немного легче.

На следующий день, когда взбешённый Апчхибосс Утринос прочитал новую запись в официальном "Своде", звездочёта арестовали и обвинили "в преступном искажении истории".

Тюрьма на островке Кат, в которой раньше сидели Гром и его друзья, была опять переполнена, и Сириуса подселили в тесной, как гроб, одиночке к какому-то странному низенькому человечку в красном колпаке.

– Ты кто такой?
– строго спросил человечек.

– Звездочёт, - робко ответил Сириус.

– А это что такое?

– Что?
– Сириус стал в тупик.
– Я это... как их... считаю звёзды...

– И всё?

– Нет, не всё, - обиделся Сириус.
– Считаю и описываю. И наношу на Атлас.

– Ну и считай, - буркнул человечек.
– И наноси.

Сириус уныло задрал голову вверх. Кусочек ночного неба в тюремном окне был расчерчен в мелкую клетку. В решётке торчали крупные звёзды, похожие на рыбью мелочь, застрявшую в ячеях невода.

– Тут тебе их на сто лет хватит, - усмехнулся человечек.

– А вы из цирка?
– вежливо спросил Сириус, плотно запахнувшись в свой нарядный звёздный халат.
– Лилипут?

– Ага, - насмешливо ответил человечек.
– Из цирка. Чемпион мира по поднятию тяжестей.

– О!
– удивился Сириус.

– Среди лилипутов, - скромно уточнил человечек.

– А-а, - протянул Сириус.

Человечек встал и, тревожно поглядывая на глазок в двери, начал расшатывать камень в стене.

– Простите, - испуганно сказал Сириус, - что вы делаете?

– Зарядка, - пропыхтел "чемпион мира по поднятию тяжестей среди лилипутов".
– Вечерняя зарядка.

– Очень-очень полезно, - сразу успокоился Сириус.
– А мне можно?

– Запомните, - строго сказал человечек, - зарядка - это единственное, что здесь пока не запрещено!