Заповедными тропами
Шрифт:
Спустя три дня мы с Андреем тем же путем возвратились в Сосновку. Опять скользкий мостик и ворчливый сыпец заставили пережить нас неприятные минуты. Мы шли не одни. За нами бежал маленький козленок, которой я приобрел у Мурата и назвал Майкой.
С тех пор прошло около года. Однажды в Зоологическом музее Московского университета мне показали шкуру интересного зверя. Ярко-желтая окраска меха, длинный пушистый хвост, строение ушей и общие размеры позволяли предполагать, что шкурка принадлежит красному волку. Однако при шкурке не было черепа, и его отсутствие мешало точному определению. Кто мог поручиться, что это не домашняя собака, размеры, окраска и другие внешние признаки которых столь изменчивы? Не было при шкурке и этикетки, указывающей, где и когда было добыто животное. Это совершенно обесценивало экземпляр с зоологической точки зрения. Сравнительно недавно она была обнаружена на Московском холодильнике среди большой партии шкур сурков и лисиц, присланных из города Фрунзе — столицы Киргизии.
«Странный зверь, — подумал сортировщик, осматривая шкурку от головы до хвоста. — Не то маленький волк, не то огромная лисица, а может быть, просто домашняя собака».
Но шкурка не могла сообщить своего происхождения, и любознательность сортировщика оставалась неудовлетворенной. На всякий случай о своем недоумении он сообщил по телефону в один из московских музеев. «Интересный, загадочный зверь, — думал директор музея. — Почти наверное красный волк, но все же не исключена возможность, что это беспородная собака. Жаль, очень жаль, что нет черепа». Также на всякий случай директор приобрел шкуру и позднее передал ее в музей университета. И здесь она вызвала недоумение. «По всем признакам шкура принадлежит красному волку, — высказывались научные сотрудники, — но нет черепа, нет этикетки — а вдруг это собака?»
Киргизия и сомнительная шкурка красного волка — я насторожился. Какое странное совпадение при большой редкости зверя. Ведь мне было хорошо известно о добыче одного красного волка в Кара-Балтинском ущелье Киргизии.
— Знаете, — вмешался я, — если этот зверь убит пулей и она пробила ему шею, то я, не сходя с места, могу снабдить его самой точной этикеткой и определить без черепа.
Мы, волнуясь, вывернули шкуру мездрой наружу. В области шеи она была насквозь пробита пулей. Всякие сомнения рассеялись. Это был красный волк, убитый на Киргизском хребте горным охотником Муратом.
Но я так мало сказал о распространении красного волка о его образе жизни. К сожалению, об этом мы недостаточно знаем. Известно, что это животное обитает в горах Центральной Азии и Восточного Китая, проникая к нам в Семиречье, в Южную Сибирь и в области рек Уссури и Амура. Вероятно, звери ведут стайный образ жизни, сообща нападают на крупных копытных животных. В Московском зоологическом музее красный волк представлен только двумя экземплярами и рассматривается как большая редкость.
Из шкуры красного волка, убитого Муратом, сделано чучело. Его можно посмотреть в верхнем зале Зоологического музея, и если вы будете его смотреть, вспомните историю, о которой я только что рассказал.
Глава четвертая
ЧУБЧИК
С Чубчиком я познакомился в горах Ферганы. Была поздняя осень. Роскошные ореховые и яблоневые леса уже поредели и пестрели разноцветными заплатками осенней листвы. Временами моросил дождь, даже шел снег, но кратковременное ненастье снова сменяли золотые осенние дни.
Я приехал сюда ненадолго, однако обстоятельства сложились таким образом, что мой отъезд пришлось отложить на неопределенное время.
Уже давно в нашей стране с целью обогащения фауны проводится широкая акклиматизация диких пушных животных. Сначала к нам были завезены из Армении связанные с водой грызуны — ондатры и нутрия, обладающие весьма ценным мехом. Выпущенные на свободу в тростниковые заросли наших крупных водоемов, они освоились с новыми условиями, и местами их акклиматизация дала блестящие результаты. Многие тысячи ценных шкурок ондатры ныне удается заготовлять, например, в Казахстане, в устье реки Или, на землях, ранее почти не используемых человеком.
Помимо них для акклиматизации были использованы и другие животные, обитающие у нас, но имеющие ограниченную область распространения. Среди них не последнее место занимал уссурийский енот, или, как его правильнее называть, енотовидная собака.
Это животное достигает размеров лисицы. По внешнему виду оно напоминает американского зверька енота, но, в отличие от него, ведет наземный образ жизни, поселяется в норах и относится к семейству собак.
Коренная родина енотовидной собаки — болотистые пространства и широколиственные леса Японии, Китая, Кореи и Маньчжурии. Отсюда она проникает к северу до среднего течения Амура и в Уссурийский край.
Большие партии этих зверей, обладающих исключительно теплым мехом, в свое время были выловлены в Уссурийском крае и выпущены в разных местах страны. Сотня енотовидных собак для акклиматизации попала в горные ореховые леса Ферганы.
Прожив несколько лет в новых условиях, енотовидные собаки сначала сильно размножились, но затем неожиданно исчезли. Тревожные вести об этом дошли до Москвы. С целью проверить слухи о неудавшейся акклиматизации енотовидных собак я и приехал в этот благодатный уголок Средней Азии.
Осмотр нор, где прежде жили енотовидные собаки, показал, что норы обитаемы, но кто из зверей в них живет — сейчас нельзя было определить точно. Я отправил в Москву телеграмму с просьбой срочно прислать на место охотников со специальными норными собаками. С помощью этих собак можно было безошибочно установить, какие именно звери обитают в норах.
Дожидаясь приезда охотников, я бродил по лесам, лакомился фруктами и орехами, охотился за горными курочками — кекликами. И только вечером возвращался на пасеку, где я поселился на это время.
Ждать долго не пришлось. Как-то раз, подходя к дому, я услышал хриплый собачий лай. В разных концах усадьбы были привязаны к деревьям собаки. Около собак, злобно рвавшихся друг к другу, суетились люди. Тут-то я впервые и увидел Чубчика.
Это была смешная маленькая собачонка — величиной чуть побольше кошки. Если бы не живые черные глаза, подкупавшие своей смышленостью, вряд ли я обратил бы внимание на такую непривлекательную собаку. Представьте себе желто-пегого пса с удлиненной головой, с коротким обрубком вместо хвоста и грубой шерстью, почти щетиной, торчащей во все стороны. Одно ухо висело книзу, другое задорно стояло торчком.
Но, несмотря на свое внешнее уродство, Чубчик был замечательной собакой. Как бы извиняясь, природа наградила его большой понятливостью и по-львиному смелым сердцем.
Так называемые иглошерстные фоксы — порода собак, к которой принадлежал Чубчик, специально выведены человеком для норной охоты. Несмотря на маленький рост, эти собаки обладают могучим телосложением и сильными челюстями. От них требуется выгнать из норы, задержать или задушить и вытащить наружу барсука или лисицу. Иглошерстные фоксы с азартом лезут в любую нору, смело вступают в бой с ее обитателями, не обращая внимания на раны, полученные во время схватки, и громким лаем дают знать охотнику о местонахождении зверя под землей.