Запретная драгоценность
Шрифт:
— Легко? — возмутился Ник. Он сидел рядом с ней в шезлонге. — По-твоему, легко отыскать за какие-то пару дней лодку без течи, команду, которая не зарежет нас в наших постелях, накупить провизии, разобраться с лошадьми, извлечь тебя из лап миссис Роули, а меня из когтей доктора? И все только благодаря моим превосходным организаторским способностям и силе характера.
Она не сразу смогла перевести, что он сказал. Большую часть времени они говорили по-английски, и Ануша обнаружила, что с замечательной легкостью вспомнила язык, mata говорила с ней на обоих языках в равной степени. Но многие
— Просто ты устал и потому хандришь. Так сказала миссис Роули. У тебя еще сильно болит плечо?
— Немного болит.
Она не знала, что такое хандрить, но выглядело это не слишком радостно. Едва поднявшись с постели, Ник постоянно проявлял несдержанность.
— Я распаковала в каютах наши вещи. Там очень мало места — зачем ты приказал поставить перегородку? Она занимает слишком много пространства, особенно из-за дверей.
— Зато у нас теперь по отдельной каюте.
«Ах, значит, все из-за того поцелуя». Она до сих пор помнила его вкус: смесь бренди, специй и чего-то чисто мужского. Ануша облизнула губы, словно могла его ощутить.
С того знаменательного утра Ник ни разу об этом не вспоминал, вначале она даже думала, что он просто выкинул случившееся из памяти. Но сейчас понимала, что это не так. Довольно приятно сознавать, что он не доверяет себе оставаться наедине с ней, это давало ей ощущение странной женской власти. С другой стороны, если бы он действительно ее поцеловал и проделал бы многие другие вещи, о которых она думала каждый раз, когда видела его большие руки и стройное тело, его несдержанность была бы намного сильнее. А уж узнай об этом ее отец, он заставил бы Ника на ней жениться.
Она не хотела выходить за мужчину, который желает от нее только одного. Если вообще желает. Она попыталась представить себя женой Ника. Ей бы пришлось превратиться в настоящую европейку. Она не могла бы жить на женской половине дома. Пришлось бы носить эту ужасную английскую одежду и учиться командовать слугами, как миссис Роули. И перенять респектабельные манеры angrezi, которые стесняют и ограничивают еще хуже, чем женские покои дворца.
Ник уходил бы на опасные задания или вместе с армией разъезжал по стране, а она сидела бы дома и растила детей в чуждом для себя мире. И он никогда бы ее не полюбил, даже если бы она сама недальновидно в него влюбилась. Это ежедневно причиняло бы ей острую боль, сродни удару маленького кинжала.
Нет, надо все взять в свои руки и построить жизнь заново. Так, чтобы никто уже не смог к ней приблизиться и причинить боль.
— В чем дело?
Ануша обернулась и встретилась с его хмурым взглядом. Она чуть не призналась, что страшится грядущего одиночества. Но нет! Нельзя забывать, здесь он на стороне отца. Хочет доставить ее в Калькутту любой ценой, пусть даже в заплечном мешке, если понадобится. Так что пока надо вести себя, как ему хочется. Пусть он привезет ее в Калькутту, а там она соберет свои деньги и драгоценности, только ее и видели.
— Река довольно интересна, но я скучаю по Раджату.
Ник полулежал в расслабленной позе, вытянув правую руку вдоль тела настолько близко, что, наклонись Ануша
Она знала, что это сексуальное желание и его очень интересно исследовать. Мужчины, кажется, испытывают его к любой мало-мальски симпатичной женщине. Интересно, а женщины, однажды осознав себя таковыми, испытывают его к любому мужчине? Согласись она на брак с кем-то из многочисленных претендентов, ничего к нему не испытывая, как бы она себя почувствовала? Все эти интригующие моменты, которые происходят между мужчиной и женщиной… за отсутствием желания смущали и озадачивали. Если она испытывает к Нику влечение, что это означает?
— Почему ты снял петлю для руки? — спросила она резким тоном. Перебранка отвлечет ее разум от эротических фантазий.
— Она мне мешает. — Он согнул пальцы лежащей на колене руки. — И я не хочу обнажать перед окружающими свою слабость.
— Думаешь, мы все еще в опасности?
— Вероятно.
— Что-то ты не горишь желанием оградить меня от беспокойства. Ты так со всеми леди обращаешься? Я думала, джентльмены должны быть для леди защитой и оплотом.
По лицу Ника словно скользнула тень, но ответил он достаточно здраво:
— Хочешь, чтобы я тебе солгал? Обращался с тобой, будто у тебя нет ни ума, ни мужества? Помнится, ты хвалилась тем, что ты раджпутка, следовательно, воительница.
— Верно. И я не желаю, чтобы ты… как это по-английски… прятал меня в неведении.
— Держал, а не прятал. Думаю, тебе нечего волноваться о приспешниках Алтафура, но, кроме них, существуют речные грабители. — Он поднял с палубы мушкет и пристроил его на видном месте, к своему шезлонгу. — Твой кинжал еще при тебе?
— Один. Второй ты забрал.
— Я верну его тебе. Когда спишь, держи их оба под рукой и не выходи ночью из каюты, пока не убедишься, что я там.
Ануша осознала, что взгляд Ника прикован к береговой полосе, а на нее он смотрит лишь изредка, когда она что-то говорит. Мимо быстро проносились джунгли, изредка прерывавшиеся песчаными и каменистыми отмелями. Внезапно с кормы донесся чей-то крик, в них врезалась их же плавучая кухня, которую они тащили на буксире.
— Ах ты, верблюжий сын! — завопил человек за штурвалом. — А ну отцепляйся от нас!
— Ночью мы пришвартуемся, и мужчины переночуют на берегу, — пояснил Ник. — Они в любом случае предпочитают есть на суше.
— Но так любой может на нас напасть, и мы только потеряем время.
— Смотри. — Он показал на торчащую впереди черную округлую глыбу. — Если напоремся на одну из этих скал, потеряем не только время.
— Чем же нам здесь столько времени заниматься? — вслух подумала она, и при мысли о возможном времяпрепровождении почувствовала, что краснеет.
— Ты ведь хотела путешествовать? У тебя отличная возможность посмотреть одну из величайших рек мира. Мы скоро войдем в Ганг. По сравнению с ним Джамна покажется тоненьким ручейком, так что недостатка в развлечении не будет. Достаточно просто смотреть по сторонам.