Запретная Родина
Шрифт:
– Целый я, – проворчал мужчина. – Синяки не в счет. А вот твои ноги нуждаются в заботе.
Я опустила глаза – всё такие же красные, но теперь ещё и поцарапанные. Правильно, обувь-то осталась в пустыне. Мне было все равно, как сильно они будут болеть, заживая. Я обхватила Алеарда и принялась целовать его чумазое лицо.
– Слава богу, всё хорошо. Ты снова рядом. Не хочу больше путешествовать! Хотя бы день побудем вместе… Хотя бы несколько часов наедине. Пожалуйста!
Неужели это было третье дыхание? Я умудрилась опрокинуть мужчину на лопатки, и Алеард рассмеялся.
– Да, малышка. Несколько часов наедине. К сожалению, ты слишком усталая для многого, но когда отоспишься, я своего не упущу. А пока что дай мне поухаживать за тобой.
И он, мягко скинув меня в сторону, начал расстегивать мои просоленные джинсы. Они сели, и теперь с трудом с меня слазали. Я пыталась помочь, но тело казалось каменным. Отвратительное ощущение, когда на тебя словно горы упали.
Алеард умудрился стащить злосчастные штаны и быстро снял остальное. А потом он положил руку мне на затылок и мягко сжал пальцы, чтобы подарить некое странное чувство. Теперь я не думала о тяжести, сосредоточившись на тепле, и постепенно провалилась в глубокий тревожный сон.
…Плохо. Мной владеет боль, и я не могу прогнать её. Чувствую, как мои раны открываются, как кровь льется наружу. И я дышу кровью, пью её и давлюсь, ощущая, как что-то рвется наружу. Должна встать и идти, но ноги не слушаются. Они холодны, неподвижны, мертвы. Что это за место? Я с трудом отползаю в сторону и вижу Маира. Он лежит, привалившись к каменной стене, и тяжело дышит, глядя в одну точку. Взор полон муки и ужаса, пальцы скрючены, периодически по худому телу пробегает дрожь. Он впивается руками в живот, будто хочет вырвать кожу и тихо стонет, прижимаясь затылком к грязному камню… удар!..
Я открыла глаза и села в постели. Алеард спал тихо и неподвижно. Мне не хотелось его будить, и я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы не расплакаться.
– Фрэйа, в чем дело?
Наверное, меня выдало больно стучащее сердце.
– Маир в беде, Алеард. Ему нужна помощь. Я должна вернуться.
Он обнял меня сзади.
– Сейчас, малышка?
Я почувствовала, что готова разреветься от его слов. Он не спросил, почему я вскочила посреди ночи и заговорила об этом, ничего не стал уточнять, сомневаться. Он просто поверил мне и был готов идти следом: куда угодно и когда угодно, хоть прямо сейчас, из постели.
– Завтра... завтра с утра. Сейчас четыре часа, нам нужно немного прийти в себя.
– Позовём с собой ребят? – спросил он тихо.
– Если они захотят помочь.
– Хорошо.
Он потянул меня за собой к центру постели, и я прижалась к его груди всей спиной, устроила голову на удобной широкой руке.
– Спи, малышка. Мы сделаем всё возможное.
– Спасибо, Алеард.
И уснула через минуту, чтобы остаток ночи бродить по каменным коридорам, натыкаясь на холодные стены.
Я шлёпнулась в сугроб, поспешно поднялась, увязая в снегу, и огляделась. Атория. Теперь здесь царствовала чудесная зима. Странно, но ни Алеарда, ни Кристиана, ни Ойло нигде не было видно. Неужели я снова потерялась?
Я стала пробираться в сторону реки. Снег был рыхлым и свежим, и белым-пребелым. Он приятно холодил голые колени. Я подумала, что температура, видимо, не больше минус пяти градусов по Цельсию. Это был не мороз, а нежный и желанный холодок. Совсем не такой, как в том мертвом ледяном царстве. Я была в легких сапожках и куртке, и на сей раз выбрала штаны широкого покроя. Вдруг опять придется плавать?
Без ребят я и понятия не имела, куда идти. В отличие от Криса ориентироваться мне помогали не внутренние энергии, а солнце и звезды, но попробуй, угадай, в какой стороне Синий город? Справа виднелись какие-то домики, и я полезла по сугробам, надеясь узнать дорогу.
На негромкий стук отозвался мирный женский голос. Я открыла тяжёлую дверь, и, сбивая снег с сапог, прошла через тёмный коридор. В глубине комнаты маячил огонёк необычного света. Это была не свеча и не лампа, а нечто, похожее на золотую каплю. Маленькое солнышко, сидящее на железной подставке… Странно. Прежде я здесь таких не видела.
– Здравствуйте! – сказала я, ещё толком не разглядев, с кем здороваюсь.
– Здравствуй. Проходи, – позвал меня голос. Я осторожно прошла дальше. Глаза быстро свыклись с полумраком, и передо мной предстала женщина: невысокая, седовласая, в длинном зеленом платье и светлой безрукавке. – Чем помочь, девочка? – улыбнулась она. – Заблудилась или от почтовой кареты отстала?
– И то, и другое. Мне нужно попасть в Синий город.
– Это недалеко, – отозвалась она, жестом приглашая меня сесть поближе к огню, но я покачала головой и вежливо отказалась. – По главной дороге никуда не сворачивая. Если у тебя крепкая лошадь, доедешь без приключений.
– А есть опасность не доехать на… усталой лошади?
– Эта зима полна неожиданностей. Уже не раз на путешественников нападали Ледяные Призраки.
– О! – отозвалась я, хотя и нисколько не напугалась. Сейчас меня больше беспокоила судьба Маира. Интересно, а если прямо спросить, что она скажет? – Простите, а вы ничего не слышали про Маира Арнэ?
Женщина сощурилась, оглядывая меня с ног до головы. Наверняка хотела спросить, не с Севера ли я прибыла?
– Чета Арнэ когда-то давно жила возле Переливчатого леса, это к северо-западу от Синего города. Когда умер Грин Арнэ, всю ту область заполучили де Флавии. О них хорошего не говорят. Бывают помещики добрые, бывают жадные. Есть жестокие. Де Флавии – безжалостные и злые. Люди рассказывают, что они владеют чёрной магией. Алиса Арнэ, то есть де Флавий, не так давно скончалась.
– Что?! – вырвалось у меня.
Женщина кивнула, почему-то не удивившись моей реакции.
– Говорят, на её младшего, Лара, напал Седой Оборотень. Женщина защищала его и получила серьезные раны. Яд оборотня действует быстро и беспощадно.
– Ну а что Маир Арнэ?
– В тюрьме. Не так давно его судили за попытку убийства.
Я с трудом проглотила комок, застрявший в горле.
– Я уверена, что он не способен на это!
– Так и есть. Не виноват мальчик... – сказала она, качая головой. – Разве ж мало невиновных в тюрьмах сидит? Они что-то не поделили с братом, Антуаном, и всё. Антуан де Флавий опасный человек. Ему нет дела до сводного брата. Мешался парень, под ногами путался, да и умный был не по гадам, вот и сел.