Запретная Родина
Шрифт:
– Пока не погибнет, – произнесла я, чувствуя жжение в ладонях. – Веди Грозного, Анут. Он мне пригодится.
К нам подошли ребята, и паренёк растерялся, почувствовав на себе их внимательные, пытливые взгляды.
– Это Анут. Он помог мне сбежать из гостиницы, – сказала я. – Анут, это мои друзья: Алеард, Кристиан и Ойло.
– Здравствуйте! – поклонился парень. – Я могу помочь вам с лошадьми.
– У нас с Алеардом конь уже есть. Грозный здесь.
– Какой ещё Грозный? – заинтересовался Ойло.
– Это аратский конь. На ярмарке, когда мы с Маиром выбирали лошадь для Лара, Грозный признал меня хозяйкой.
– Тот самый, значит? – улыбнулся капитан. Я рассказала ему о сером ещё в Архъялв.
– А он вас двоих-то увезёт? – вдруг рассмеялся Ойло. – Всё-таки Алеард настоящий великан!
– Конечно, увезёт, – заверил его Анут. – Араты очень сильные, они славятся тем, что способны таскать тяжеленные грузы. Говорят, на островах с их помощью строят удивительные храмы, и только аратские кони способны привозить гигантские камни для строительства. Я и для вас подберу отличных лошадей по разумной цене.
– Хорошо. Веди, парень, – сказал Кристиан.
Анут взволнованно выдохнул и пошёл вперёд. Я видела его насквозь. Он думал о том, что четверо друзей-странников явились вершить справедливость в эти края. Я взглянула на нас со стороны и поняла, что он недалек от истины. Алеард – высоченный, широкоплечий, прямой, с огненными волосами и живыми строгими глазами, с устрашающим мечом за спиной, который медленно, но вполне заметно пламенел. Кристиан – красивый, гибкий, черноволосый и синеглазый, улыбчивый и стремительный – настоящий светлый рыцарь; лохматый голубоглазый Ойло – лёгкий и подвижный, как порыв ветра, весёлый, задорный и неугомонный, при красном блестящем луке, каких здесь ни у кого не было. Ну и я, женщина с мечом…
– Анут, ты знаешь, где находится тюрьма Рогатой пещеры? – вдруг спросил капитан.
– Да, – тихо ответил парень. – Я навещал там отца. Давно, правда. – Он подвел нас к стойлу с двумя пегими жеребцами, и, оглядевшись, продолжил: – Лучше об этом громко не говорить. Сделайте вид, что присматриваетесь к лошадям.
Крис протянул руку, и конь тотчас принялся шамкать его пальцы, надеясь получить что-то вкусное.
– Место, где держат самых опасных преступников этих земель. Чтобы туда попасть, надо очень постараться.
– Государственный переворот? – спросил Ойло.
– И это тоже. Но чаще любые действия, угрожающие де Флавиям.
– Почему же Деверо-отец с Антуаном заодно? – спросила я.
– В руках у обоих власть, и оба от неё в восторге. Как деловые партнеры они хорошо ладят, но никогда не были друзьями. Правитель Деверо не склонен внимать речам сына-оболдуя, зато к мнению опытного палача де Флавия прислушается. Если тот говорит, что собирается повесить на сводного брата ложные обвинения – Деверо сделает их правдивыми.
– Ничего себе, – сказал Крис. – Верховный Правитель питает несправедливость и потакает безумцам?
– Богатым, властным, решительным безумцам, – кивнул Анут. – Этот конь хороший. Пойдемте, покажу ещё одного.
Мы подошли к стойлу, где были светлые лошади. В основном неприметные, но одна – просто красавица.
– Хорошая, но Гильтнер дорого запросит.
– Да деньги не проблема, – улыбнулся Алеард. – Ты лучше скажи, хорошо ли знаешь дорогу к тюрьме?
– Эм… Да. Я неплохо ориентируюсь в округе.
– Хочешь поехать с нами? – спокойно и серьёзно предложил Алеард.
Анут аж вздрогнул от такого предложения.
– Не могу. Хозяин не отпустит.
– Ты что, принадлежишь этому человеку? – нахмурился Ойло.
– Нет. Пока что. Просто без работы я здесь долго не протяну, а идти мне всё равно некуда.
– Ни дома, ни родных? – спросил Крис.
Парень кивнул.
– А если новые друзья и новый дом? – улыбнулся Ойло.
У Анута загорелись глаза, и на лице появилось блаженно-восторженное выражение. Сияние второй души давало о себе знать. На тех, кто был готов к переменам, оно действовало как магнит… И тут к нам подошёл вышеупомянутый Гильтнер, ничем не примечательный бородатый мужик с сонными глазами. Он обрадовался такому количеству покупателей, принялся расхваливать лошадей и оглашать цены. Анут встрепенулся и быстро ушёл. Я поняла, что он сейчас приведёт Грозного, представила реакцию хозяина конюшни – и сердце забилось.
– Вон тот вороно-пегий конь и изабелловая кобыла, – указал Кристиан.
– Хороший выбор, – одобрил хозяин, но вдруг лицо его побелело – он увидел, что Анут ведёт Грозного. Гильтнер не успел ничего предпринять – конь рванул ко мне со всех ног, Анут едва без рук не остался. Серый подбежал, оттесняя Гильтнера плечом, и обиженно зафырчал, чувствительно боднув меня в плечо. Я обняла его за шею, трепала густую, хотя и порядком ощипанную гриву, шмыгала носом, надеясь не расплакаться при всех, и конь прикусывал мой капюшон мягкими губами, как будто хотел натянуть его.
– Хозяин, кажется, Грозный признал эту девушку Своим Человеком. Придётся с ним расстаться, – спокойно сказал Анут. Гильтнер злобно повернулся к пареньку, и стало ясно, что он собирается сделать. Алеард ловко перехватил занесённую для удара руку мужика, слегка повернул кисть внутрь, и вниз – и Гильтнер заплясал с поднятым кверху локтем, шипя сквозь зубы проклятья.
– Не трогай парня, – тихо сказал Алеард, – он с нами. У тебя конь есть? – повернулся он к Ануту.
– Да… – растерянно произнес тот.
– Тогда собирай вещи и пойдём. Ребят, заплатите за лошадей.
Кристиан, улыбаясь, медленно отсчитал нужное количество монет и разложил их так, чтобы Гильтнер видел. Затем они с Ойло подошли к выбранным коням и вывели их из стойл.
– Господа, зачем же так грубо? – прогудел хозяин. – Я человек мирный, никому зла не чинил… Отпустите.
– И бил парня по доброте душевной? – тихо, так, что только я услышала, сказал Алеард. – Руку твою отпущу – как есть начнешь на всю округу голосить.