Запретный предел
Шрифт:
Юловар вполуха слушал словоохотливого Гунвальда, а сам не отрывал глаз от происходящего. Как Гунвальд и сказал, гномы приблизились к тилисскому лагерю, и пока их фургоны становились в боевое построение, несколько сот стрелков выступили вперёд и начали спокойно и методично обстреливать тилисцев. Гномы успели сделать пять полных залпов, когда тилисские командиры опомнились и бросили в атаку против наглых коротышек кавалерию.
Тилисская кавалерия в непосредственной осаде участия не принимала — ну, какой безумец будет штурмовать стены на лошади? Рыцари ждали, когда пехота пробьёт брешь в обороне или откроет ворота — вот тогда конникам будет, где разгуляться. Кавалеристы
— Чтоб меня! — воскликнул Гунвальд. — Это же наши. Каршарцы. Чтоб мне лопнуть, ничего не понимаю!
Юловар и сам ничего не понимал. Он тоже видел между фургонами возвышавшихся над гномами северян, потрясавших мечами и топорами. Северные варвары и гномы, вроде как, давние противники. А, поди ж ты, вдруг оказались вместе.
Тилисская кавалерия принеслась к фургонам, но, разумеется, проникнуть внутрь боевого построения не смогла. Рыцари принялись кружить, выискивая слабое место в защите, а гномьи огневики их отстреливали. Да так успешно, что вскоре перед фургонами лежало не меньше пары десятков трупов тилисцев. Рыцари откатились, от них к лагерю поскакали несколько всадников.
— Ага, получили по зубам, — злорадно пропыхтел Гунвальд и мрачно добавил: — Сейчас тилисцы подтянут какую-нибудь артиллерию, и тогда коротышкам не поздоровится.
Юловар кивнул — любой разумный военачальник так и поступит. Разобьёт защитные порядки, после чего кавалерия вновь возьмётся за дело. Да, вон два отряда тилисских инженеров покатили скорпионов. Король поднялся и направился к выходу. Гунвальд бросил ещё один взгляд туда, где разворачивалась неожиданная битва, и пробурчал:
— Жаль, что я не могу встать рядом с нашими парнями. ВашВелич, а, может, дашь команду и меня выпустят?
— Нет, у тебя на хорошую драку сил не хватит, а погибать просто так — глупо, — покачал головой король. — Сиди тут и докладывай, если произойдёт что-нибудь. А я вниз.
Он спустился, отправил гонца к дизанским всадникам, после чего подозвал командира Ожского полка, оборонявшего северную стену и велел построить людей у северных ворот.
— Пусть будут в полной готовности к выходу. Воспользуемся моментом и немного прочистим мозги тилисцам.
Солдаты, узнав о неожиданной поддержке гномов, воодушевились, а тилисцы, штурмовавшие стены, напротив, почти перестали идти в атаки. Тилисские командиры отозвали солдат и начали перестроение. Маги и сигнальщики уже передали в штаб донесение, что с севера к осаждённым подошло подкрепление в виде гномских огневиков.
Гунвальд смотрел сквозь амбразуру, как скорпионы начали обстрел фургонов. Одно орудие стреляло обычными снарядами, другое — замагиченными. И если простая стрела прошивала фургон насквозь, то стрела с магическим наконечником взрывалась, разрушая стенки транспортов. Гунвальд помнил, что гномы обвешивают заговорёнными бляхами свои фургоны, но и магическую защиту можно пробить, если несколько раз попасть в одно место. Наводчики орудий, без сомнения, знали это, а потому вскоре один из фургонов был разрушен и загорелся.
Тилисские рыцари терпеливо ждали, когда проделанная брешь станет шире, а пока дуэль между скорпионами и гномьими арбалетчиками продолжалась. Вскоре к тилисцам подошло подкрепление — около тысячи пехотинцев, три сотни тяжёлой кавалерии и… Гунвальд даже глаза протёр. Тилисцы притащили здоровенные клетки, в которых бесновались огромные приземистые ящеры. Каршарец понял так, что тилисцы собираются натравить этих зверюг на гномов, а пока те будут разбираться с ними, атакуют основными силами.
Когда Гунвальд высунулся, чтобы доложить королю обо всем, что увидел, он удивлённо застыл. Пространство между стеной и первыми городскими постройками, от которых ныне остались одни головёшки, — так называемая красная зона, было заполнено дизанскими конниками. И площадь перед северными воротами тоже. И на прилегающих улицах толпились всадники и пешие. Он поискал глазами короля и крикнул:
— ВашВелич, сейчас тилисцы начнут.
Юловар кивнул в знак того, что услышал, и продолжил разговор с графом Марни — командиром дизанских всадников. Граф Кобер — командир ожцев внимательно слушал короля. Гунвальд вернулся на свой наблюдательный пост.
Тилисские дрессировщики выпустили ящеров из клеток. Те громко рычали и огрызались, но люди уверенно стрекали их длинными палками. Ящеры гнусаво поорали и сначала медленно, а затем всё ускоряясь, бросились в атаку. Животных встретил дружный залп. Поле осветилось сотней ярких взрывов, и одного ящера разорвало на куски. Двух других ранило, но не настолько, чтобы лишить их возможности передвигаться. Разъярённые болью ящеры с рёвом кинулись на стену фургонов. Гномам удалось подстрелить ещё одного, когда тот приблизился, но последняя зверюга всё же прорвалась. Ударив своим громоздким телом в фургон, она сдвинула его и протиснулась в пролом.
Что происходило внутри, Гунвальд не видел. Тилисцы сделали ещё пару выстрелов из скорпионов, окончательно разрушив сгоревший фургон, и их рыцари ринулись в атаку. Укрытые бронёй, кони набрали ход и смертоносным клином мчались прямо туда, где были прорехи между фургонами. Их встретили гномские огневики, несколько десятков лошадей упало, клин потерял форму, но атака не разрушилась.
Тилисские рыцари вломились внутрь защитного периметра. Началась отчаянная рубка. Гномы топорами рубили ноги лошадям, каршарцы стояли насмерть, и те, кто проникали внутрь, погибали быстро. Но уже подоспела вспомогательная команда — всадники, за спинами которых сидели пехотинцы. Пехотинцы спрыгнули наземь и начали растаскивать фургоны. Часть из них перебили, но в обороне гномов появилось несколько новых брешей.
И тогда — тут Гунвальд испытал чувство гордости за родственников — каршарцы вышли наружу. Они быстро перебили пехотинцев и бросились в бой с конными. Пока северные варвары устраивали жестокую сечу, гномы поставили фургоны на место. Потеряв убитыми около двух десятков человек, каршарцы вернулись, а тилисская кавалерия вновь откатилась назад. Поле перед фургонами было покрыто трупами лошадей и людей. Стороны вернулись к тому, с чего начинали.
Тут Гунвальд с высоты своего наблюдательного поста увидел, как по тилисскому лагерю ползёт катапульта. Сотня солдат облепила её, как муравьи — дохлую гусеницу, и тащила на север. Когда орудие подтянут на дистанцию выстрела, гномам наступит конец. Их просто перебьют издалека, а остатки отутюжат тяжёлой кавалерией. Словно этого было мало, Гунвальд разглядел скачущих на лошадях магов — они, похоже, тоже решили принять участие в уничтожении наглых гномов.
Он высунулся и посмотрел вниз — почему медлит Юловар? Почему он не даёт команды вывести ситгарскую конницу на помощь коротышкам и его собратьям по клану? Но король уже поднимался к нему. Поймав вопрошающий взгляд Гунвальда, Юловар сказал:
— Ты уверен, что это не военная хитрость тилисцев? Вдруг гномы примкнули к ним и сейчас просто имитируют бой? А потом, едва мы откроем ворота, вся толпа ринется сюда. В лучшем случае мы понапрасну потеряем людей, а в худшем — позволим тилисцам ворваться в город.