Запретный предел
Шрифт:
— Да, конечно. Но… зачем?
Дилль, в отличие от удивлённого короля и ещё более удивлённого гроссмейстера, тут же вспомнил слова Тринн, сказанные ею в Неонине, и сообразил, для чего понадобилось золото. Вернее, для кого. Он подбежал к Юловару и непочтительно дёрнул его за рукав.
— Ваше Величество, великий Аид прав — быстрее прикажите нести сюда столько золота, сколько есть в Тирогисе. Монеты, золотые чаши, ювелирные украшения, всякие фигурки — всё сгодится.
— Но…
— Быстрее, Ваше Величество, если опоздаем… всем будет плохо. Поверьте, так надо.
Ничего не понимающий
Сокровищница Академии была ближе королевской, и вскоре во дворе загремели золотые блюда, мешки монет и целый ворох различных украшений — заготовок для артефактов, заблистал драгоценными камнями. Носильщики из числа артефакторов крадучись пробирались мимо дракона, сваливали ношу и тут же бегом пускались в обратный путь. Дилль сгребал рассыпавшиеся драгоценности в кучу, а гроссмейстер Адельядо с недовольным видом пытался вести подсчёт.
Когда же к Академии привели стадо бычков, реквизированных у запасливых армейских интендантов, Аид поднялся и вперевалку направился к воротам. Бычки при виде чёрного страшилища замычали дурными голосами и бросились наутёк прямо сквозь толпу народа. Приведшие их солдаты, узрев огромную зубастую пасть, тоже рванули прочь. После короткой, но интенсивной давки площадь сама собой очистилась — ни собравшихся зевак, ни бычков. Гроссмейстер выругал идиотов-военных и решительным шагом покинул Академию.
Двадцать минут спустя к воротам привезли уже коровьи туши, и Аид соблаговолил откушать одну из них. Линда, увидев, как в пасти дракона исчезает целая корова, побледнела — Илонне пришлось поддержать королеву. Женщины отошли на возможно большее расстояние от обедавшего дракона, как, впрочем, и все, кто находился во дворе Академии.
В этот момент огромная тень на мгновенье закрыла солнечный свет, и вскоре на камни со скрежетом и громовым хлопаньем крыльев приземлилась Тринн. Увидев жующего Аида, драконица испустила негодующий рёв, от которого у людей заложило уши. Аид сконфуженно рыкнул, быстро заглотил остатки коровьей туши и кивком головы указал на горку золота. Дилль ухмыльнулся — он и без перевода с драконьего понял, что разговор был примерно таким: «Пока я, истирая крылья, ищу красную драконицу, он жрёт». Аид же оправдывался тем, что занимался делом и велел собрать золото, чтобы восстановить силы Гейрге. А маленький перекус не считается.
Глава 33
Спустя несколько минут между чёрными драконами на камни двора тяжело опустилась красная драконица и тут же свалилась на бок. Тринн что-то прорычала и носом подтолкнула её к куче золота. Аид сердито фыркнул и сгрёб золотые побрякушки к Гейрге. Дилль бросился к молодой самке и начал набрасывать на её красный бок золотую посуду. К великому удивлению Дилля он вдруг заметил, что ему помогают — не кто иной, как гроссмейстер Адельядо собственной персоной.
Когда с этим делом было покончено, Тринн рявкнула по-ситгарски:
— Вам, мужикам, только бы пожрать да самку завалить!
— Тринн, но Аид не виноват — Его Величество сам решил угостить великого дракона, — вступился за Аида Дилль.
— Великого обжору, — прорычала уже не так гневно Тринн. — Ты нашёл своего начальника?
— Да. Позволь представить тебе главу Академии, гроссмейстера Адельядо. Ваша премудрость, а это — великая Тринн.
Адельядо вежливо раскланялся, что, впрочем, на драконицу не произвело впечатления. Она лишь фыркнула и спросила:
— Ты уже научил его работе с полем спокойствия?
— Ваше драконство, но это заклятье не из тех, что можно выучить за кружкой пива, — осмелился возразить Адельядо. — На изучение заклинания Диллю понадобится много времени…
Громовой рёв заглушил гроссмейстера. Адельядо шарахнулся в сторону, а сам Дилль непроизвольно отступил на несколько шагов. Какие бы клятвы не произносила Тринн, но вид огромной оскаленной пасти внушает необоримый ужас даже ему, уже, в общем-то, привыкшему. Чего уж говорить про гроссмейстера.
— Я не желаю ждать, человечишка! — драконица нависла над первым магом. — Если он не сумеет снять заклятье с яйца Ингрис, сделай это сам.
— Позволь, Тринн, — Дилль собрался с духом и встал перед ней, чувствуя, как предательски дрожат колени. — Дело в том, что снять заклятье могу только я — у его премудрости нет драконьего дара, а именно он и есть ключ к полю. Поэтому тебе придётся подождать.
— Я в бешенстве! — заявила драконица. — Я должна кого-нибудь сожрать.
Адельядо побледнел, а Дилль успокоился. Тринн просто играет на публику. И действительно, драконица постояв несколько томительных мгновений над гроссмейстером, проворчала:
— Ладно, живи. Сожру корову, что ли…
Когда Тринн ушла выбирать тушу пожирнее, Адельядо отёр вспотевший лоб и тихо сказал:
— Не понимаю, как ты тогда в Неонине просто от страха не умер.
— Сам не понимаю, — хмыкнул Дилль. — Ваша премудрость, она ведь долго ждать не будет. Лучше бы вам начать рассказывать мне про поле спокойствия прямо сейчас.
— Дурень ты, — беззлобно сказал гроссмейстер. — Или ты думаешь, что сумеешь запросто заучить двадцать восемь жестов и сто сорок три слова заклятья? И ещё нужно соблюдать правильные интервалы и интонации. Я же тебе говорил, что любая ошибка в этом заклинании обернётся твоей гибелью.
Рыжие волосы Дилля непроизвольно зашевелились. Нет, он не сумеет безукоризненно воспроизвести двадцать восемь жестов, перемежаемые ста сорока тремя словами. Во всяком случае, произойдёт это не раньше, чем через несколько лет усиленной зубрёжки.
— Ну, чего глазами хлопаешь? — невежливо спросил Адельядо. — Знаешь, мы, пожалуй, отдадим яйцо драконам… но только по-прежнему в поле спокойствия. И слово ты сдержишь, и… у нас останется рычаг давления на них.
— Всё-таки придётся мне учить это заклятье, — упрямо сказал Дилль. — Мы должны вернуть дитя Ингрис драконам, потому что только у королевского дракона есть возможность призвать на помощь других Хранителей. Между прочим, если бы Адогорд не отнял у драконов это яйцо, то во время Величайшей битвы они призвали бы своих собратьев из других миров и стёрли бы в пепел демонов.