Запутанная планета
Шрифт:
— Нет, пап! Ты сегодня вообще жестишь, что случилось?
— Да ты не знаешь, «что случилось»? Кормители нас обскакали, Повелительницу представила Фаяно-ма, а тебе наплевать! В Канцелярскую Стражу. Будешь носить красные треники и петушиный шлем.
— Я тоже из «кукурузы» выпрыгнул и по Пурпурной Дорожке шёл, все видели…
— А за враньё в космонавты отдам. Отправляйся на «Янусию», подальше от Палат.
— Отец, ну пожалуйста, только не космонавтом! Хоть в стражу, хоть уборщиком…
— Полетай на станции вокруг Лампаданоса,
— Не надо на станцию. Я правда с ними был, отец…
Тут из темноты выступила Клара:
— Зря вы ему не верите. Мы вместе прилетели.
— Повелительница? — открыл рот Навудон-шу. — О-о… Все думали, вы у ваятелей. Неужели мой сын…
Вдруг у него затрепетал распылитель.
— Да? — крикнул он кому-то невидимому. — На Нижних ярусах? Какие пауки? Чушь полная, это фейк. Уже проверяли?
Кир дёрнул Клару за руку и прошептал: «Бежим, пока он отвлёкся, а то не отстанет».
Они шмыгнули между кораллов, пронеслись по завиткам лабиринта.
— Ты меня реально спасла, вот фартануло! — радовался парень. — Няшный вид, платье топчик. На балу все упадут.
— Можешь отвезти меня к ТАРДИС? — спросила Клара.
— К твоему кораблю? Без проблем.
— А чем так вкусно пахнет?
— Приём во Дворце, наготовили кучу всего, как обычно. Может, заглотишь кусок перед дорогой?
Кухонные вентиляторы доносили аромат жареных колбасок, Кир сказал, что их готовят из морских коров, которых разводят на прибрежных фермах. Ещё пахло базиликом, только испечёнными булочками. Желудок свело. В общем-то — куда торопиться? Клара кивнула.
Кир был одет по дворцовой моде: лиловый камзол, рукава-фонарики, штаны с двумя «арбузами» на ляжках.
— Зачем тебе это? — спросила Клара и потрогала «фонарик». Он оказался неожиданно твёрдым.
— Тут кольца из диамагнетика, можно управлять массой тела. Настрой свой корсет, быстрей доберёмся: представь себя счастливой, го чилить.
Клара рассмеялась и почувствовала, что корсет тянет вверх. Кир подхватил её за талию, толкнулся от дорожки — и они взмыли над зелёной изгородью, три стены пронеслись внизу. Едва коснувшись земли, Клара прыгнула снова, не рассчитала и оказалась высоко в воздухе; парень подлетел сзади, увлёк её с собой.
Они опустились у заднего входа дворца, задыхаясь от смеха. Кир распахнул овальную дверь «для прислуги»…
И тут кто-то схватил Клару за подол: на ступенях стояла растрёпанная старуха, лицо всё в чернилах, как у двоечника.
— Беги! — каркнула она. Белёсые зрачки скакали в разные стороны, словно никак не могли нацелиться на собеседника. — Смерть идёт за тобой. Доверяй лишь лорду-президенту, от второго — беги!
Глава 9
Клара вырвалась из кривых пальцев старухи, заскочила поскорей в коридор и спросила:
— Кто это, сумасшедшая?
— Пифия, — пожал плечами Кир. — Любит пугать, забей.
— За кого она?
— Да всех достала. Даже папаня её боится. Ты тут посиди в кресле, я раздобуду чего поесть.
Он ускакал в сторону кухни. Клара прошлась дальше по коридору, рассматривая портреты: платья пышногрудых дам переливались алмазами, даже ангелочки на рамах смотрели надменно. С краю висели самые новые работы, тут красовался молодой Навудон-шу с ещё чёрной бородкой и густыми волосами — наверное, Кир таким станет, если остепенится.
Краски светились, фигуры как будто выступали из плоскости. Чем дальше по коридору, тем меньше становились воротники членов Совета, скромнее наряды. Самые старые картины были без световых эффектов, потемневшие; иллинойцы на них носили космические скафандры.
У портьеры стояла дама с ушами больше ладони и выбеленным лицом. На её плече пристроилась оранжевая птица, голову которой венчали три длинных пера с кружочками по концам, а у сгиба крыльев виднелись коготки. Птица повернула зубастый клюв, заметив нечто на щеке хозяйки — и клюнула.
— Ай! — вскрикнула дама, сбрасывая питомца на пол. От её запястья к ноге птицы тянулась золотая цепочка. — Арки, как не стыдно? Плохая птичка, фу!
Дама достала кружевной платок, оттёрла проступившую синюю кровь. Потом выудила из ридикюля перламутровую пудреницу и принялась маскировать рану.
— Уже пятый год, а ведёт себя, как птенец! — пожаловалась она подошедшей Кларе. — Я Турандотина-да, вы первый раз на приёме? По-моему, нас не знакомили.
Птица заинтересовалась порхающим перед носом хозяйки ватным диском, подпрыгнула — и вцепилась в него коготками.
— Арки, отдай! Плохой! — Избавившись от царапающейся бестии, Турандотина-да с любопытством уставилась на Клару. — Интересное платье, это работа Гапониуса-да, неужели новый тренд? Но что у вас за уши? Такие маленькие, под локонами почти не видно. Мои мастер Бертаси-да делал, хотите, и вам закажу? Мы хорошо знакомы, мне несложно. А вы не могли бы поделиться секретом своей пудры? О, идеальный цвет, и совсем не отблёскивает! Кожа словно живая, почти прозрачная. Вариаксис-шу, признайтесь? Или не угадала?
Клара рассмеялась, отчего дама ошалело уставилась на неё:
— Розовый рот?! Как вы сделали розовый рот? О нет, вы… Я…
Дама сползла в обморок, Клара еле успела её подхватить. На плечах и шее Турандотины-да из-под слоя пудры выступали многочисленные синие царапины и ранки, как от гвоздя.
Зловредная птица тут же цапнула перо со шляпы хозяйки и принялась кататься с ним по полу; во все стороны полетел светящийся пух.
На постаменте рядом стояла статуя собаки из малахита. У неё было четыре ряда налитых сосков, которые торчали из-под пуза в стороны; возле лап тузили друг друга четверо малышей. Дама очнулась, увидела, что Клара её держит — и смутилась ещё больше. Она вскочила, опрокинула собаку, та грохнулась.