Зараза. Трилогия
Шрифт:
«Идём в два ряда...» «Стрельба по очереди, пулемет молчит – работает поддержка...» «Технички не лезть, пропускаем грузовики...» «Сбивая уродов с кузова...» «Оттягивает на себя, дайте бетеэрам пройти...»
Мы взяли максимально влево, закупорили все люки и тихим ходом пошли вперёд. Как ледокол, проталкивали шаркунов, то отбрасывая под колеса, идущей сбоку «пумы», то подминая под себя. С каждым метром скорость падала, а двигатель, наоборот, гудел все натужней. Крышу броневика облепили зомби, скребли когтями, пытаясь всковырнуть нашу консервную банку.
Под
Справа взорвалась техничка, но даже вспышки не было. Четыре слоя зомби разметало в разные стороны от взрыва нескольких гранат. Не захотели парни обращаться, сами ушли и с собой кучу мутантов забрали.
– Крот прямо по курфу, – по крику Вадика бронетранспортер затормозил, я стукнулся лбом о перегородку и промазал в шаркуна, которого целил, но видел, что попал в следующего.
Машину бросило вправо, но мы будто на камень натолкнулись. Бронетранспортер накренился, с левого борта к нам прилипла волна зомби, пытаясь нас расшатать и перевернуть. Помогла «пума» – открыв огонь из пушки в толпу перед нами. Я бросился к левому борту и, уже не целясь, выпустил несколько коротких очередей сквозь бойницу.
Гильзы зазвенели по стенкам, обжигая сидящего впереди Саню.
– Космос, мля, редиска, ты горькая, в карман себе пуляй!
– Сорян, – я повернул «глок», чтобы гильзы летели сразу на пол, – Все на левый борт, поднажмем!
Как могли в тесном кузове, толкаясь и прилипая друг к другу, народ бросился на левую сторону, с которой нас раскачивали шаркуны. Мирный приоткрыл люк и бросил подряд две гранаты. Ударило в метрах двух в толпе. «Пиранью» подпихнуло взрывной волной оторванных конечностей, приподняло ещё выше и отпустило обратно. Колеса сцепились с землёй, движок взревел, и мы проскочили сразу на десяток метров вперед. И погнали к входу в шахту.
А потом пошел дождь.
Тяжелый серый поток, будто шпарят ведрами. Видимость упала не то что до нуля, она стала отрицательной – зомби сливались с камнем и грязью, каша из мертвых и раненых шаркунов моментально превратилась в болото. Трясину, которая уже поглотила, и только руки вверх тянутся в надежде ухватиться за что-нибудь.
– Кто-нибудь видит хоть что-нибудь?
– Они отступают, – послышался акцент Соломона.
– Интересно, с какой радости? – хмыкнул Мирный и полез мимо меня расчехлять люк.
Я его опередил, открыл люк и, держа «глок» над головой, высунулся под дождь, моментально промокнув. Слева мелькнула тень и над моей головой, заслоняя дождь и слабый серый свет, взлетел прыгун. Прятался, где-то на броне, а теперь, замахнулся когтистой лапой, прыгнул на открытый люк. Пистолет в моей руке, бешеная швейная машинка, затарахтел даже раньше, чем мозг отдал команду: «огонь». Сантиметров с тридцати девятимиллиметровая очередь, несмотря на отдачу, прошила мутанта с груди до лба и отбросила куда-то в дождь.
Вжав уши в плечи, я стал озираться по сторонам, глаза постепенно привыкли к дождю. Я уже видел темный провал шахты, светлые спины с редкими цветными пятнами из мокрых тряпок, шевелящуюся трясину из трупов, но рядом никого не было. К броне никто не цеплялся, лапы не тянул, а дорога была свободна.
– Реально все валят, – я закрыл люк и стряхнул воду с лысины, – Какие версии?
– Стягивают силы к Шекхед, – ответил Мирный, – Будут ждать нас внизу.
– Окей, раз ждут, значит, надо идти.
«Пиранья» разогналась. Что там видел Вадик, вообще непонятно, но матерился он каждый раз, как под колесами бронетранспортера, что-то чавкало и хрустело. Я вернулся к правому борту и приник к бойнице, всматривался в мутное окошко, но, кроме потоков воды, ничего разглядеть не смог.
Неожиданно дождь прекратился. Словно выключили или оборвало и выключили свет. «Пиранья» сбросила скорость и пошла на малом ходу.
– Фсе, дальфе пефком, – Вадик ударил по тормозам и обернулся на нас. – Буду фдать фдефь, не тупите там.
– Готовность две минуты, перезарядиться, подтянуться, проверить фонари, – скомандовал Мирный и первый полез наружу.
Послышалось несколько одиночных выстрелов, а потом крик Мирного с приглашением выходить. До конца не понимая, куда делись остатки орды, я осторожно выбрался в темную шахту. Фары «пираньи» пробивали темный тоннель метров на пятьдесят, высвечивая, падающие от выстрелов, сутулые тела одиноких шаркунов. Под ногами чавкала вязкая глина, а с потолка откуда-то тонкими струйками просачивалась дождевая вода.
Первыми пошли Мирный с Саней – огнемет и пулемет. В центре Даррен с Али, а мы с Фламинго замыкающие. Я прислушался к ощущениям, сканируя шахту, но толку это не дало. Отголоски зова лились отовсюду, лишь в некоторых местах выдавая повышенные волны на моем импровизированном эквалайзере.
Я слышал зов. Слышал призывы убивать, пожирать мягкую и сладкую плоть, купаться в крови и нести семя Шекхед дальше. Паразит хотел развития. Распространения и захвата всего живого вокруг. Различимых слов или точных команд не звучало – все на уровне эмоций. Как наркоман, который хочет дозу, или как минимум, курильщик после восьмичасового полета в самолете. Нервное подрагивание, раздражительность и навязчивые идеи, которые и формировали послание от королевы улья. Зудело так, будто комар по ушной раковине летает.