Зарево над предгорьями
Шрифт:
Начальник штаба Аметистый, в прошлом командир эскадрона у Котовского, убежденно говорил:
— У этого мальчика настоящий военный талант. Он станет прекрасным командиром.
Над этим добродушно подсмеивались, но факт оставался фактом: стрелял Вовка лучше, чем многие в батальоне, и оружие знал на «отлично».
С первых дней Отечественной войны в Ставку Верховного Командования и Государственный Комитет Обороны, в различные части и соединения посыпались тысячи
Кроме этих писем, в Государственный Комитет Обороны, ЦК ВКП(б), местные партийные органы приходили выписки из решений общих собраний колхозников. Колхозы просили разрешить им формирование добровольческих эскадронов. Они обязывались снабдить добровольцев обмундированием, конями, продовольствием, фуражом и холодным оружием.
Осенью 1941 года Ставка Верховного Командования разрешила формирование казачьих добровольческих частей.
Много славных страниц вписали в историю Великой Отечественной войны добровольческие казачьи дивизии. В сальских, кизлярских и моздокских степях, на кавказских перевалах, в Крыму и Молдавии, на Дунае, Висле и Одере покрыли славой свои гвардейские знамена казаки-добровольцы.
…На Кубань для формирования добровольческой казачьей дивизии прибыл генерал К. На Дону, Кубани и Ставропольщине он был известен еще по годам гражданской войны.
Генерал К. обошел здание, выделенное под штаб, и остался доволен: оно было просторным, удобным. Адъютант с двумя солдатами и шофером расставляли стулья и столы в кабинете командира дивизии. Посмотрев на их работу, генерал неожиданно засмеялся. Он подумал, что находящиеся в этой комнате — весь личный состав дивизии. Мысль была забавной — дивизия из пяти человек! — но никак не горькой. Генерал знал, что не пройдет и двух дней, как люди появятся. Однако это случилось намного раньше.
— Разрешите, Василий Иванович? — раздался с порога голос.
— Заходи, заходи, старый дружище! — крикнул генерал, метнувшись к двери.
Покосившись на входящего Аметистого, адъютант мигнул солдатам и первым вышел из кабинета. Один из солдат стал с автоматом у входа в штаб.
На полном ходу подлетела машина и, резко затормозив, остановилась у самых дверей штаба. На месте пассажира сидел одетый в замасленный комбинезон сержант, очевидно шофер, а за рулем — командир в парадной черкеске, с дорогой, отделанной золотой чеканкой шашкой и таким же кинжалом.
Застыв у входа, часовой рассматривал командира. На вид ему было не более тридцати лет. Черкеска, башлык, бурка сидели на нем ловко, красиво — чувствовалось, что командир не первый год в армии, знает и любит военную службу. Прямой разрез рта, какой бывает лишь у очень волевых людей, тонкие и длинные усы. На груди медаль «За отвагу».
«В эту войну еще не мог получить, — подумал часовой. — Да и ленточка уже поистрепалась. Значит, с финской».
В штаб приказано было пропускать всех беспрепятственно, и командир вошел в здание.
— Это кто же, товарищ сержант? — спросил часовой у шофера.
— Капитан Кабарда.
— Видать, боевой?
— Лихой командир. На фронт рвется, да все не пускают. Сначала комендантом гарнизона был, а теперь в училище артиллерию преподает… Вашего генерала пошел просить, чтобы помог.
— Наш поможет, — уверенно сказал часовой и замер.
В штаб входили новые посетители.
Генерал К. раскрыл объемистую папку и вытащил кипу бумаг. Сверху был приколот лист с надписью: «Артиллеристы».
— Когда это ты успел подобрать, Василий Иванович? — изумился Аметистый.
— Ну как, когда? Вчера вечером, ночью. Вот это рапорты в военкоматы, заявления в райкомы партии с просьбой послать на фронт. Здесь только артиллеристы из твоего батальона народного ополчения. Это костяк отдельного артиллерийского дивизиона.
— Мысль не плохая, — ответил Аметистый. — Люди боевые, друг с другом свыклись. К тому же командир батальона Качко — тоже артиллерист. Очень неплохой командир.
Генерал вздохнул:
— Не отдают. Ни в какую! Он необходим здесь. Командира дивизиона надо подбирать самим — управление артиллерии пока никого дать не может. А найти не так просто: нужен человек знающий и расторопный.
— Попробуем, — отозвался Аметистый.
— Так ты разберись с этими рапортами, сегодня же оформим призыв тех добровольцев, которые нам подойдут.
Генерал собрал бумаги в папку и надел фуражку.
— Что ж, пойдем завтракать.
Увидев генерала в фуражке, адъютант доложил:
— Вас ждут.
— Так рано?
— Да. Уже давно.
Генерал обернулся к Аметистому:
— Придется задержаться. Но ты не уходи. Какие могут быть секреты от начальника штаба?
Адъютант с интересом посмотрел на Аметистого и вышел.
— Капитан Кабарда, — представился вошедший.
— Садитесь, — предложил генерал.
Кабарда покосился на штатский костюм Аметистого и перевел вопросительный взгляд на генерала.
— Можете говорить. Это начальник штаба дивизии полковник Аметистый.
— Прошу поддержать мий рапорт, товарищ генерал. — Кабарда волновался, а в таких случаях он, сам того не замечая, переходил на характерный кубанский говорок: смесь русского и украинского языков, сдобренную чисто местными словами.
— Який рапорт? — удивленно спросил генерал, тоже невольно переходя на говорок.
— Возьмите до вас.
— До мене? Це трудно.
— Я поддерживаю ходатайство капитана Кабарды, — вмешался Аметистый. — Насколько мне известно, он как раз подходит для командования частью, о которой мы сейчас говорили.