Зарево над волнами
Шрифт:
Лопнуло оконное стекло. Треснула высаженная рама. В темноте три человека навалились на только что уснувшего офицера. После короткой схватки он оказался на улице со связанными руками. За амбаром разведчики помогли гитлеровцу натянуть бриджи и сапоги.- Теперь порядок, - довольным тоном резюмировал Борис Жуков.
Соблюдая максимальную предосторожность, разведчики направились к недалекому лесу. Немецкий офицер сделал несколько отчаянных попыток вырваться, но, убедившись в их тщетности, притих и покорно следовал вперед под конвоем "морских призраков".
Предстояло перейти проезжую дорогу и спуститься к береговому скату, куда с минуты на минуту должна была подойти шлюпка с "морского охотника".
Жуков едва ступил
– Назад, - предупредил он.
Мы залегли у обочины. И вовремя. На дороге появился большой обоз, сопровождаемый конной охраной. При виде его "язык" снова попытался вырваться. Пришлось потуже связать ему руки и заткнуть рот кляпом из полотенца.
Вынужденная остановка задержала группу. Спустились к воде, когда время встречи с катером уже истекло. На всякий случай послали в море условный сигнал, но, не получив ответа, отошли от берега. Уже издали увидели кинжалообразные полосы прожекторных лучей. Они беспорядочно метались по морской глади, перекрещиваясь, разбегаясь в стороны и вновь собираясь в ослепительно-белые пучки.
Вот в свете луча появилось отдаленное очертание маленького суденышка.
– "Морской охотник", - взволнованно сказал Борис.
– Наш.
Катер резко отвернул в сторону, но кинжал прожекторного луча буквально вцепился в него. Ударила вражеская батарея. Разрывы снарядов вздыбили фонтаны воды у бортов катера. "Морской охотник" рванулся вперед, сделал замысловатый поворот и исчез из поля зрения. Прожекторы еще ожесточеннее зашарили по морю, но схватить катер своими щупальцами так и не смогли.
Невыносимо медленно тянулось время. В ожидании следующей ночи мы укрылись в лесной поросли. Продукты кончились. Намокшую одежду дубил пронизывающий морозный ветер. Борис Жуков все время поглядывал на пленного офицера. Тот отчаянно мерз в своем тонкосуконном мундире.
– Еще окочурится, - с сожалением вздохнул Жуков и накинул на пленного свою плащ-палатку.
Видимо, вспомнил недавний случай с недожившим до допроса "языком".
С наступлением ранних сумерек мы отправились в резервную точку встречи с катером. Он появился в назначенное время. На его борту сразу заметили поданный разведчиками сигнал. К берегу подошла шлюпка.
Погрузились. "Морской охотник" достиг базы и ошвартовался у знакомого причала.
Еще одна вылазка во вражеский тыл окончилась благополучно. Люди отправились на отдых, чтобы с новыми силами выйти по приказу командования в ночное море.
Школа мужества
Помнится, однажды мы, молодые политработники, затеяли дискуссию о мужестве. Затеяли не преднамеренно, а как-то случайно. Говорили о боях, о подвигах советских воинов. Кто-то высказал мысль, что совершить настоящий подвиг под силу только человеку волевому, особого склада, не похожему на остальных. Спорили долго, до хрипоты. Нашлись даже люди, отрицавшие сознательное проявление героизма в момент одновременного действия в бою целого подразделения. Выходило так, что, мол, массовый подвиг совершается не всегда сознательно, а скорее всего является результатом общего порыва, когда масса людей сливается как бы воедино и действует, стараясь не отстать от товарищей по оружию. Смешное, примитивное рассуждение. Каждый день общения с боевыми разведчиками все более и более убеждал меня в том, что подвиг, хотя обычно и совершается молниеносно, требует длительной предварительной подготовки. Собственно, сам подвиг - лишь результат, апофеоз повседневного воспитания мужества в характере, в образе мышления человека. В этом больше сомневаться мне не приходилось. А как же тогда боевой порыв? Конечно, его власть над человеком огромна. Но только над тем, который созрел для подвига, научился сознательно и беззаветно подчинять свои чувства и волю интересам коллектива, правильно выбирать свое место в общем деле.
В книге до этого в основном шла речь о выполнении различных разведывательно-диверсионных
Конец 1942 и начало 1943 года ознаменовались новыми победами Советских Вооруженных Сил на фронтах Великой Отечественной войны. Наши войска завершили окружение и ликвидировали немецко-фашистские полчища под Сталинградом. Войска Закавказского фронта очистили от врага Северный Кавказ, большую часть Кубани, вплотную подошли к Новороссийску и готовились к полному изгнанию оккупантов с Таманского полуострова. Для выполнения этой задачи следовало совершить комбинированный удар с суши и моря. Вот почему перед Черноморской группой Закавказского фронта была поставлена задача перейти в наступление в горах северо-восточнее Новороссийска, а перед Черноморским флотом - обеспечить высадку крупного десанта юго-западнее этого ставшего фронтом города.
Командование ясно себе представляло, что успех предстоящей операции во многом зависит от умелого и тесного взаимодействия сухопутных войск Закавказского фронта с моряками Черноморского флота. Моряки имели немалый опыт проведения десантных операций. Корабли уже высаживали не только группы разведчиков или небольшие отряды морской пехоты, но и крупные воинские части и соединения. Все же, каким бы богатым ни был опыт, предстоящая высадка десанта в районе Новороссийска в зимних условиях являлась делом трудным и крайне сложным. Готовясь к такой высадке, необходимо не только наиболее правильно выбрать место и время, но и предусмотреть многие тысячи самых разнообразных "мелочей". Собственно, в таких случаях все главное, а мелочей-то и нет.
Надо своевременно и точно произвести артиллерийскую обработку берега огнем корабельной артиллерии, а также обеспечить внезапность и высокий темп самой высадки. Участники десанта перед посадкой на плавсредства должны пройти длительную и всестороннюю тренировку в условиях, максимально приближенных к тем, в которых им придется выполнять боевую задачу.
При формировании десантных частей и подразделений необходимо подбирать людей смелых, испытанных в боях, отважных, инициативных, готовых к самостоятельным действиям в самой трудной обстановке. Эти качества можно и нужно развивать в процессе повседневной морально-политической подготовки личного состава. Здесь очень важна и индивидуальная работа с людьми. Этим умением, умением руководить не только большим коллективом, но кропотливо воспитывать каждого конкретного человека всегда отличался бывший журналист майор Цезарь Львович Куников. Он и помощников сумел подобрать под стать себе: начальником штаба стал Федор Евгеньевич Катанов, командирами боевых групп лейтенанты Антон Бахмач, Василий Пшеченко, Григорий Слепов и Сергей Пахомов, старший лейтенант Алексей Тарановский.
На должности заместителей командиров групп по политической части получили назначение лейтенанты Николай Тетеревенко, Иван Левин, Алексей Лукашев, старший лейтенант Степан Савалов и весьма эрудированный, отлично подготовленный к политработе старшина 1 статьи Олег Любченко. Связь возглавил старший лейтенант Владимир Катыщенко. С нами вместе оказались лейтенанты медицинской службы Игнатий Потапов и Мария Виноградова. Начальником снабжения, конечно, стал старшина Амед Ибрагимов.
Подавляющее большинство прибывших в отряд командиров, старшин, сержантов и рядовых имело боевой опыт. Многие из нового пополнения не раз высаживались в тылы врага и участвовали в смелых десантных операциях.