Зарубежная любовная лирика

Сборник

CXXIII

Внезапную ту бледность, что за мигЦветущие ланиты в снег одела,Я уловил, и грудь похолодела,И встречная покрыла бледность лик.Иных любовь не требует улик.Так жителям блаженного пределаНе нужно слов. Мир слеп; но без разделаЯ в духе с ней – и в мысль ее проник.Вид ангела в очарованье томном —Знак женственный любовного огня —Напомню ли сравнением нескромным?Молчанием сказала, взор склоня(Иль то мечта?), – намеком сердца темным:«Мой

верный друг покинет ли меня?»

CXXXII

Коль не любовь сей жар, какой недугМеня знобит? Коль он – любовь, то что жеЛюбовь? Добро ль?.. Но эти муки, Боже!..Так злой огонь?.. А сладость этих мук!..На что ропщу, коль сам вступил в сей круг?Коль им пленен, напрасны стоны. То же,Что в жизни смерть, – любовь. На больпохожеБлаженство. «Страсть», «страданье» —тот же звук.Призвал ли я иль принял поневолеЧужую власть?.. Блуждает разум мой.Я – утлый челн в стихийном произволе,И кормщика над праздной нет кормой.Чего хочу – с самим собой в расколе, —Не знаю. В зной – дрожу; горю зимой.

CLIV

Сонм светлых звезд и всякое началоВселенского состава, соревнуяВ художестве и в силе торжествуя,Творили в ней Души своей зерцало.И новое нам солнце возблистало,И каждый взор потупился, предчуя,Что бог любви явил ее, ликуя,Чтоб изощрить на дерзком злое жало.Пронизанный очей ее лучами,Течет эфир пылающей купиной,И может в нем дышать лишь добродетель.Но низкое желание мечамиЭдемскими гонимо. Мир свидетель,Что красота и чистота – едино.

CLVII

Тот жгучий день, в душе отпечатленный,Сном явственным он сердцу предстоит.Чье мастерство его изобразит?Но мысль лелеет образ незабвенный.Невинностью и прелестью смиреннойПленителен красы унылой вид.Богиня ль то, как смертная, скорбит?Иль светит в скорби свет богоявленный?Власы – как злато; брови – как эбен;Чело – как снег. В звездах очей угрозыСтрелка, чьим жалом тронутый – блажен.Уст нежных жемчуг и живые розы —Умильных, горьких жалоб сладкий плен…Как пламя – вздохи; как алмазы – слезы.

CXCIX

Прекрасная рука! Разжалась тыИ держишь сердце на ладони тесной.Я на тебя гляжу, дивясь небеснойХудожнице столь строгой красоты.Продолговато-нежные персты,Прозрачней перлов Индии чудесной,Вершители моей судьбины крестной,Я вижу вас в сиянье наготы.Я завладел ревнивою перчаткой!Кто, победитель, лучший взял трофей?Хвала, Амур! А ныне ты ж украдкойФату похить иль облаком развей!Вотще! Настал конец услады краткой:Вернуть добычу должен лиходей.

CCXI

Ведет меня Амур, стремит Желанье,Зовет Привычка, погоняет Младость,И, сердцу обещая мир и сладость,Протягивает руку Упованье.И я ее беру, хотя заранеБыл должен знать, что послан не на радостьВожатый мне; ведь слепота не в тягостьТому, Кто Разум отдал на закланье.Прелестный лавр, цветущий серебристо,Чьи совершенства мною завладели,Ты – лабиринт, влекущий неотвратно.В него вошел в году тысяча тристаДвадцать седьмом, шестого дня апреля,И не провижу выхода обратно.

ССХХ

Земная ль жила золото далаНа эти две косы? С какого брегаПринес Амур слепительного снега —И теплой плотью снежность ожила?Где розы взял ланит? Где удилаРазмерного речей сладчайших бега —Уст жемчуг ровный? С неба ль мир и негаБезоблачно-прекрасного чела?Любови бог! кто, ангел сладкогласный,Свой чрез тебя послал ей голос в дар?Не дышит грудь, и день затмится ясный,Когда поет царица звонких чар…Какое солнце взор зажгло опасный,Мне льющий в сердце льдистый хлад и жар?

CCLXXVIII

В цветущие, прекраснейшие лета,Когда Любовь столь властна над Судьбою,Расставшись с оболочкою земною,Мадонна взмыла во владенья света.Живая, лишь сиянием одета,Она с высот небесных правит мною.Последний час мой, первый шаг к покою,Настань, смени существованье это!Чтоб, мыслям вслед, за нею воспарила,Раскрепостясь, душа моя, ликуя,Приди, приди, желанная свобода!По этой муке надобна и сила,И промедленья боле не снесу я…Зачем не умер я тому три года?

CCLXXIX

Поют ли жалобно лесные птицы,Листва ли шепчет в летнем ветерке,Струи ли с нежным рокотом в реке,Лаская брег, гурлят, как голубицы, —Где б я ни сел, чтоб новые страницыВписать в дневник любви, моей тоскеРодные вздохи вторят вдалеке,И тень мелькнет живой моей царицы.Слова я слышу… «Полно дух крушитьБезвременно печалию, – шепнула, —Пора от слез ланиты осушить!Бессмертье в небе грудь моя вдохнула.Его ль меня хотел бы ты лишить?Чтоб там прозреть, я здесь глаза сомкнула».

CCLXXXIX

Свой пламенник, прекрасней и яснейОкрестных звезд, в ней небо даровалоНа краткий срок земле; но ревновалоЕе вернуть на родину огней.Проснись, прозри! С невозвратимых далейВолшебное спадает покрывало.Тому, что грудь мятежно волновало,Сказала «нет» она. Ты спорил с ней.Благодари! То нежным умиленьем,То строгостью она любовь звалаБожественней расцвесть над вожделеньем.Святых искусств достойные делаГлаголом гимн творит, краса – явленьем:Я сплел ей лавр, она меня спасла!