Зарубежный детектив (1989)
Шрифт:
— Для меня это тоже загадка, — произнес серьезно Бенеш, неся кофе Янде. Коварж и Чап стали помогать ему разносить чашки. — Может быть, это сделано преднамеренно, кто-то хотел, чтобы в хранилище… было больше беспорядка.
— Не исключено, — кивнул Янда. — А что вы думаете Ленке? Училась в гимназии, не закончила ее.
— Здесь много недоучек, — заметил Петр.
— Ленке не повезло. Ее выгнали за два месяца до экзаменов.
— Сурово, — возмутился Янда. — Так же не делают.
— Там у нее… — фотограф поймал плечами. — Она устроила
— Был алкоголиком, — прервал капитан. — Да и с отчимами ей не везло, только последний — приличный человек. Я уже сегодня это слышал… Ну, а Гакл? Что скажете о нем?
— Этот тоже недоучка, и вообще… — поморщился Бенеш.
— А что он, собственно, не закончил?
— Последний раз факультет истории искусств. Выгнали с третьего курса, — охотно ответил Дарек.
— Что значит — последний раз? — удивился Петр.
— Потому что перед этим изучал архитектуру, там его выгнали уже со второго. Злые языки утверждают, что еще раньше учился в художественно-промышленном училище, по всего полгода. Только прошу вас, — он неожиданно понизил голос, — не говорите ему, что это я вам рассказал. Он такой спесивый, какого вы, наверное, никогда не встречали.
— Но он стал все-таки руководителем отдела, — как бы с сомнением заметил Петр.
— В отделе два с половиной человека, — махнул рукой Бенеш. — Руководителем его сделали только потому, что написал книгу, которая его прославила. Но как он пыжится! А сейчас книгу представили на какую-то премию. После этого с ним невозможно будет общаться.
— Видимо, он одарен литературными способностями, — размышлял вслух Янда. — Иначе при таких амбициях жизнь его сложилась бы трагически.
— Но самое непонятное происходило с Яначеком, — неожиданно изменил тему Дарек. — Это был прекрасный специалист, знал свое дело. Но его несчастьем была жадность.
— Простите мне мое старческое любопытство, — вмешался Гронек. — А какой была Залеска? Ведь вы, пан Бенеш, неплохо ее знали. Я же видел только фотографии, на которых она выглядит прекрасно.
— Это ничто, — покачал головой Дарек. — Она была не очень фотогеничной. В жизни — намного красивее. Красота ее заключалась в движении, в цветах и оттенках. У нее были голубые глаза и смоляные волосы… Кожа имела слабый золотистый оттенок… А длинная шея, а посадка головы…
— Королевская, — дополнил Гронек. — Это видно и на фотографиях… А мужчины ее оставляли. И последний — Гакл. Думаю, для всех это было настоящей трагедией, ведь она его так любила.
— Еще как! — воскликнул Бенеш. — С ума по нему сходила!
— Но ведь они были так непохожи, верно?
— Что такое любовь? — неожиданно драматическим тоном произнес Дарек. — Биолог вам будет говорить что-то о железах и гормонах. А в Древней Греции утверждали, что виной всему — стрела Купидона. И от нее нет спасения. Поразит она,
Все изумленно смотрели на Дарека, потрясенные его красноречием. Только Янда невозмутимо поглаживал подбородок.
— Я старый практик, — заметил он после паузы, — и отдаю предпочтение Купидону. Это наиболее приемлемое объяснение.
Петр встал и принялся собирать чашки. Дарек хотел помочь, но его остановил Чап, который подсел рядом и начал спрашивать, какими он пользуется фотоаппаратами, пленками, проявителями… Янда собирался вмешаться, но в это время к нему наклонился Гронек и зашептал:
— Хочу сказать тебе, что уже знаю убийцу.
— Не может быть!
— Послушай, я тебе объясню, как узнал его.
— Ничего не хочу слышать! — Капитан поднял обе руки, словно защищаясь. — Знаешь что? Когда дело будет завершено, мы соберем всех в замке, подведем итоги и заодно расскажем о своих поисках, умозаключениях, догадках. — Он повернулся к фотографу, который уминал бутерброды, принесенные поручиками. — Послушайте, Дарек, а вам не будет сегодня еще раз плохо?
Бенеш, откусивший бутерброд с лососем, непонимающе посмотрел на капитана.
— Пол-литра пахты, — напомнил Янда. — Мне девушки рассказывали, как вас мутило с нее. Они боялись, как бы вы в туалете не потеряли сознание.
— Ходили стучать в дверь… Говорили, не меньше часа ждали вас, — быстро сообразив, подхватил Коварж.
— Все было не так страшно, — покраснел Бенеш. — Некоторые считают, что иногда это даже полезно для здоровья.
— Вы были в туалете, когда Беранек увидел Яначека, идущего в барбакан, так? Вы были там еще и тогда, когда к девушкам зашел Гакл? Значит, вы его не видели?
— Ну и болтушки, — разозлился фотограф. — Когда пришел Гакл, я уже давно был в хранилище! Все перепутали, коровы!
— Не сердитесь, это я большой путаник, — улыбнулся Янда. — Послушайте, мы здесь попиваем кофе, ведем беседы, а о вашей приятельнице совсем позабыли. Сейчас мы это исправим. Зденек за ней сходит…
— Если вы имеете в виду Милушку, — прервал его Бенеш, — то она уже уехала.
— Что?! — капитан нарушил один из своих железных принципов — в присутствии подследственного или свидетеля не проявлять никаких чувств.
— Я думал, вы об этом знаете, — усмехнулся Дарек с явным удовлетворением.
— Что она вам сказала? — подскочил к нему Коварж.
— Ничего. Мы все стояли в первом зале и ждали вызова на допрос. И вдруг она мне говорит: меня это не касается, я поехала, чао, Дарек. И пошла.
— Когда это было? — Янда вытер вспотевший лоб.
— Думаю… когда здесь был Седлницкий.
— Тогда дело дрянь. Едем в город, в отделение? — Петр вопросительно посмотрел на капитана. — Позвоним оттуда. Здесь скорее всего не аппарат, а историческая реликвия.
— Наверное, ничего другого не остается. Пан Бенеш, благодарю вас, можете идти, но замок не покидайте.