Зарубежный детектив (1989)
Шрифт:
— Стоп! — воскликнул Янда. — Он назвал имя?
— Нет. Сказал, что кто-то шлялся, и еще о том, что эта свинья всюду сует свой нос… Говорил не мне, а скорее бормотал про себя. Я понял так, что он на кого-то наткнулся у входа в рыцарский зал… Может, ему помешал Дарек, сказал я, потому что в окне у него горел свет. Но Яначек только рассмеялся: он просто боится сидеть в темноте. А если что и услышал, то спрятался под одеяло, полумертвый от страха.
— По замку Яначек передвигался без света?
— Да. Когда привыкнешь, это легко. Тому, конечно, кто знает здесь все уголки. Ночь была светлая, иногда выглядывала луна, а окна в коридоре и в зале широкие.
Потом Беранек рассказал о событиях утра следующего дня. Убийство спутало все их планы. Вначале они подозревали друг друга, но разнесся слух, что убийство было совершено незадолго до часа ночи. В это время они вместе находились в своей комнате. Потом — новая неприятность: в замок не пустили «реставраторов». Луиза осталась под крышкой секретера в рыцарском зале. «Переждем несколько дней, — сказал Беранеку Яначек, — а ты, главное, дай правдивые показания. Опиши вечер в ресторане, путь в замок, расскажи, что видел свет в окне у Дарека. И будь с ними немного фраером, ведь ты умеешь. Не забудь самое важное: когда ты пришел, я спал, как сурок. Сам много не говора, пусть из тебя все вытягивают. Не беспокойся, они постараются».
— Но Яначек, — медленно произнес Янда, — мог также сказать вам в половине первого ночи «Собирайся и пойди встреть Залеску. Она грозилась, что завтра утром сообщит о моих посещениях хранилища и о других вещах, в которых меня подозревает. Мы не можем допустить, чтобы она сорвала нам все дело, которое обеспечит нас на всю жизнь. Короче, сделай так, чтобы она замолчала. Мне все равно, каким образом. Пригрози чем-нибудь». Ну, вы и отправились в барбакан.
— Нет! — закричал Беранек. — Нет! Нет! Ничего такого он не говорил! Я никогда бы не послушал его! Он не мог сказать это мне — знал, что я слабохарактерный!
— Слабохарактерные — самые опасные, — заметил Коварж.
— Я ничего не сделал! Я никому ничего не сделал! — всхлипывал Беранек. — Вы должны мне верить. Я говорю правду.
— Но кое о чем вы забыли, — сказал капитан. — Куда ходил Яначек около половины девятого?
— Он сказал об этом вскользь… что идет к шоссе. Там у него состоялось свидание с продавщицей из антикварного магазина. Она должна была знать, могут ли приезжать реставраторы.
— А что вы можете рассказать о сегодняшней ночи, когда Яначек и Седлницкий сцепились в темном коридоре? — спросил Коварж. — Что там делал ваш приятель?
— Хотел посмотреть, на месте ли картина и хорошо ли она закреплена. Но он туда не дошел, Квасан набросился на него, как на вора.
— Как на вора, — покачал головой Петр. — А что с мечом? На него тоже нашелся бы покупатель, а?
— Я очищал его. Хвощом. Ведь он весь изъеден ржавчиной. Мы с Залеской решили, что лучше всего здесь попробовать пепел хвоща. Не верьте этой врунье Альтмановой…
— Полегче на поворотах! У нас к вам еще много вопросов! — прикрикнул на него Янда. — Например, как все происходило сегодня? В четверть первого вы вслед за Яначеком направились в барбакан. Это видели несколько человек. Но никто не видел, как вы оттуда выходили. Времени на то, чтобы избавиться от неприятного свидетеля или сообщника, было предостаточно…
— Нет, нет! — вновь завопил Беранек и начал торопливо объяснять, желая, видимо, как можно скорее избавиться от всех подозрений. — Из хранилища вышел в двенадцать, зашел в свою комнату за едой, потом действительно направился вслед за Яначеком в барбакан. Но пробыл там четверть часа, не больше. Припекало солнце, захотелось пить, пошел в подвал за пивом. Когда уходил, Яначек дремал.
— Вы — последний, кто видел его живым, — сказал Янда. — О чем вы разговаривали?
— Ни о чем серьезном. Мы ведь вместе живем… то есть жили, на разговоры было много времени. Яначек говорил о, солнце, о жаре, я о том, что хочется пить. Потом он стал клевать носом, я вам об этом уже говорил.
— В какой подвал вы пошли за пивом?
— В квартире, где живем мы и Седлницкий, в общей прихожей есть дверца, а за ней — лестница, ведущая в подвал. Там прохладно, вот мы с Квасаном и оставляем на ступеньках бутылки с пивом. Потом я пошел в свою комнату, выпил пива и уснул. Разбудил меня Гакл. Вначале постучал, потом ввалился внутрь.
— Что он хотел от вас?
— Спрашивал, не знаю ли, где Ленка, она куда-то запропастилась. Я сказал, что не знаю, хотя было ясно, что она где-нибудь с шефом из ресторана.
— Подождите! С каким шефом?
— Ну, он пока еще не шеф, а мальчик на побегушках в ресторане «Гавловице», где работает ее мать со своим Боушкой. Но мальчик перспективный, закончил специальную школу, и, когда Боушка уйдет на пенсию, он его заменит. Звать его Михал, фамилию не знаю. Хорошая партия для Ленки.
— Скажу откровенно, Беранек, сейчас вы меня удивили, — на лице капитана отразились одновременно недоверие и ирония. — Нас почти тронули рассказы о романтической любви Лудвиковой и Гакла. Ленка говорила, что они поженятся, Гакл это подтвердил. Оба в один голос утверждали, что в ту трагическую ночь до утра не расставались ни на миг…
— Болтовня, — прервал его Беранек. — Я же видел Лудвикову в четверть одиннадцатого перед рестораном.
— Может, она бегала милому за сигаретами. Не будете же вы отрицать, что они похожи на влюбленных голубков, А тут вдруг появляется Михал! Какого черта ему здесь надо?
— Вы не знаете Ленку, — Беранек улыбнулся с видом посвященного. — Просто она гонится за двумя зайцами. Гакл — красавец с манерами аристократа, хотя и недоучка, и не будь его знаменитой книги, никто ему не доверил бы заведовать отделом. Главное его достоинство — огромный успех у женщин. Ну а Михал — человек надежный, солидный, а эти качества каждая женщина ценит.
— Вы думаете? — заинтересовался Янда. — В таком случае мужчины, которых считают надежными и солидными, должны быть в фаворе. К сожалению, весь мой опыт криминалиста убеждает меня в обратном.
— Просто она держит его в резерве, — пожал плечами Беранек. — Не выйдет с одним — есть другой.
— Наверное, вы правы. Значит, Гакл разбудил вас и спросил о Ленке. В котором часу?
— Этого я не знаю. Но едва я пришел в себя ото сна и ответил Гаклу, раздался страшный вой. Настоящая сирена. Было ясно: что-то случилось, и мы помчались туда. Остальное вы знаете.