Зарубежный криминальный роман
Шрифт:
Хозяин дома Браун, кашляя, убежал в свой личный кабинет и в припадке ярости расколотил об пол новый телефонный аппарат. Он убедился в том, что невозможно вызвать полицию: какой-то парень, скорее всего кто-то из домашней цветной прислуги, ночью перерезал телефонный кабель. Браун подозревал в этом злодеянии всех — от повара до горничной. Он даже подумал о белом учителе, с которым вчерашним утром встречался в этой комнате — он тоже мог бы это сделать.
Шеф полиции, разумеется, не догадывался о тщетных попытках Брауна. В это время он стоял вместе с мэром города возле открытого окна своего кабинета и вслушивался в беспорядочную пальбу, едва слышно доносившуюся со стороны школы.
Когда
Вернулись водители грузовиков. Они стояли в стороне, прижавшись к забору соседнего здания, и ждали, пока дым станет слабее.
Улучив момент, они бросились к дверям окутанного дымом дома. На минуту бомбардировка камнями прекратилась и, как только самые большие оптимисты партии Хантера облегченно перевели дух, в двери нижнего этажа звякнул сломанный замок, кто-то распахнул дверь и сразу после этого внизу взорвалось восемь гранат со слезоточивым газом.
Газ устремился во все щели, отверстия и пазы и, смешавшись с едким дымом, заполнил жилые помещения, создав тем самым невыносимые условия даже для самых стойких.
Затем град камней возобновился.
Первым капитулировал Уилсон. Почувствовав, что теряет сознание, он, шатаясь, как в бурю тростник, побрел в одну из задних комнат нижнего этажа. Там он нащупал окно, распахнул его и попробовал выпрыгнуть. Но не успели его ноги коснуться поверхности газона, окаймлявшего сзади дом Брауна, как чьи-то крепкие руки вцепились в него, оттащили в сторону и колотили до тех пор, пока он, визжа, не запросил пощады.
Если он сумел убежать с распухшим носом и фингалами под глазами, то лишь по той причине, что его прыжок послужил примером для остальных, и у людей, занимавших посты позади дома, было по горло работы. Всех приспешников Хантера, прыгавших из окон — залитых слезами, кашляющих, хрипящих, некоторых с оружием — внизу принимали в свои объятия их противники и очень наглядно учили тому, что нельзя безнаказанно стрелять в своих сограждан только за то, что они по своему законному праву хотят отвести детей в школу.
«Какой кошмар! — думал, жуя табак, мистер Уэбстер. — Этот сброд оказался позади дома». Еще более неприятной неожиданностью стал для него удар кулаком в грудь. Сквозь плотную пелену слез он даже не смог увидеть своего обидчика.
Полиция нагрянула слишком поздно.
Если шеф полиции воспринял первые сообщения о стрельбе перед школой как плод чьего-то больного воображения или, по крайней мере, как сильно преувеличенные слухи, то слова Роджера, племянника его третьей жены, заставили его всерьез задуматься. Роджер жил по соседству с мистером Брауном. Поначалу он с интересом следил за необычными событиями, но потом его охватила тревога и он позвонил четвертому супругу своей тетки. Так как шеф полиции был не в ладах со своей третьей женой и всей ее семьей, то дело окончилось ничем. Роджер, однако, увидел шанс хоть раз в жизни опровергнуть собственную дурную репутацию и доказать свою решительность. Он вывел из гаража свой «форд» и отправился лично к шефу полиции. События, происходившие по соседству с ним, стоили этого поступка. Когда Роджер, задыхаясь, взбежал вверх по лестнице и ворвался в кабинет, он застал шефа полиции уже погруженным в раздумья. Патрик Свифт размышлял, что вряд ли повредит делу, если он пошлет на место происшествия несколько патрульных машин.
Между тем ситуация еще более обострилась. Добравшись до места происшествия, стражи порядка и законности установили, что от группы Хантера осталась лишь горстка людей, воющих, кашляющих, скрипящих зубами и катающихся по траве.
После того как порядка ради было запротоколировано, что два раскаленных железных остова, расположенных перед домом, являлись останками грузовиков, полицейский патруль счел свое дело завершенным.
Когда отцы Литтл Гарлема собрались второй раз, чтобы встретить у входа в школу своих детей, никто не осмелился их тронуть и пальцем. (Неделю спустя просочился слух, что учителя, выступившие против совместного обучения черных и белых детей и в знак протеста отказавшиеся от службы, снова приступили к учебным занятиям).
В тот день едва ли нашелся сторонник Хантера, который не был отправлен в больницу с диагнозом «отравление газом», или, по крайней мере, сильно побитый и деморализованный, подобран полицейским патрулем. Лишь немногие легко отделались и сами добрались до дома.
Четыре «легионера» из местной группировки Ивергрина остались уцелевшими: босс Хантер, шеф-организатор Бертон, командир отряда Кентон и главный командир Патрик Свифт. Весьма высокие должности, которые занимали эти господа, не позволили им непосредственно участвовать в событиях.
Когда руководство штаба собралось в доме мэра на свое тайное заседание, выяснилось, что их акция закончилась плачевно.
Мистер Хантер произнес во вступительной речи несколько утешительных слов:
— Господа, мы собрались здесь, чтобы после сегодняшней небольшой неудачи в Ивергрине посоветоваться насчет наших дальнейших дел.
Шеф полиции скрипнул зубами.
Мэр ратовал за жесткие ответные меры.
Бертон покачал склоненной головой.
— Мы должны принять все меры, чтобы замять скандал, — заявил Хантер. — Подумайте, что произойдет, если об этом деле заговорят в Вашингтоне или где-то еще. Свидетели происшествия должны оставаться на строго ограниченной территории, следует сделать все, чтобы подрезать языки любителям сенсаций. Произошла просто глупая пальба детей разных рас, безобидная игра. Без крови, всего два выбитых зуба, немного слез — и никаких жертв! Задайте местной прессе нужную линию поведения! Поскольку нам не удалось решить проблему жесткими действиями, мы должны сохранять спокойствие до наступления часа X. Ни в коем случае нельзя позволить себе затяжную борьбу. Полиция должна заботиться о беспрекословном исполнении закона. Нужно помешать кому бы то ни было проникать в наши планы и оповещать о них Ивергрин и его окрестности. Если мы позволим ниггерам ходить в школу, со временем у нас появятся заботы похуже. Прежде всего следует окончательно решить вопрос о власти. После этого мы сможем справиться с любой неприятностью.
XVII
Последние страницы рукописи Уиллинга, которые Бертон держит в портфеле, приближаясь на такси к квартире Эндерса, имеют следующее содержание:
«Меня втолкнули в подвальное помещение без окон. Там я провел около восьми часов, пока дверь не открыли и не потребовали от меня выйти к лифту. На этот раз меня привели почти на самую вершину спирального здания.
Мы с охранниками вошли в маленькую квадратную комнату. В ней не было никаких украшений, голые стены. Люди, доставившие меня из подвала, удалились. Мы остались вчетвером: Шмидт с раскрасневшимся от волнения лицом, Бертон, Джейн и я.
Джейн, как я понял, участвовала в этой конференции вопреки воле своего отца и Бертона. Она была бледна, как обычно, но в ее глазах горел яркий огонь.
Хантер блистал своим отсутствием. „Ничего удивительного, — сказал я себе. — По-видимому, так бывает всегда“. Действительно ли он является разыскиваемым бандитом и убийцей? Выяснить это было за пределами моих возможностей. Я мог только надеяться, что официальные органы, когда они прочтут мой доклад, пойдут по указанным мною следам.