Заряд воображения
Шрифт:
– Ирочка…
Рядом, уткнувшись ей в бок, спала сестра; она обхватила Яну за талию, пальцы даже во сне цеплялись за её рубашку. Рубашку… Яна не помнила у себя такой. Хлопковая, ниже колен, очень мягкая, с вышивкой на груди.
Яна коснулась Ирины. Сестра была настоящая; живая; тёплая. Яна осторожно согнулась, чтобы её лицо оказалось вровень с Ириным. Прислушалась. Ощутила на щеке сонное дыхание. Ей же не кажется, правда?.. Ветер шевелил лёгкую Иркину чёлку, она была в такой же сорочке, только поменьше. Румяные, по-детски пухлые щёки, маленькие пальчики, спокойный глубокий сон.
Яна
Как ещё она могла удостовериться, что это правда?
Преодолевая иррациональный страх, она спустила ноги с кровати. Обнаружила, что босая. Прошла к окну. За стеклом, в серебряном лунном свете, лежал знакомый двор. Усыпанный снегом, он казался почти мирным; почти добрым. Как будто утром придут дворники из соседнего ЖЭКа, зальют горку, построят ледяные фигуры, у которых уже к обеду собьют носы и обольют краской.
Но где-то зарычал мотор, раздвинулись ворота, и, нарушая снежную тишину и мягкий сине-белый покров, во двор въехала фура. Она остановилась у того самого ангара, который Яна приметила в прошлый раз. Из кабины вновь выскочили люди в форме, брезент сняли, из кузова начали выгружать большие, матово поблёскивавшие коробки с маркировками на боках. Судя по виду, комната, где она проснулась, располагалась этаже на пятом, не ниже; и точно выше кабинета Арсения.
Это имя всколыхнуло воспоминания. Яна застыла. Мысли медленно выплывали из сонной, вязкой, лунной пелены. Она на автомате забралась обратно в кровать – мягкую, тёплую, со свежим бельём, – осторожно взяла Иру за руку и устроилась, упершись спиной в изголовье.
Итак. Что произошло?
Яна попробовала связать цепочку из слов – словно двигала крючком, вяжа из шерстяной нити цепочку воздушных петель.
План Б. Экономика. Шпионка. Шестой заряд. Честность. Не шпионка. Я верю вам, Яна. Давайте познакомимся. Канцлер Ерлинской Империи. Приношу извинения.
Что это всё? Розыгрыш? Политические игры?
Она попробовала уйти глубже, дальше в прошлое. Прошёл же месяц, не больше? Ведь так?.. Даже меньше, чем месяц… Гораздо меньше. Едва ли пара недель…
Школьный коридор. Проход между парт. Светловолосая Ника Андреевна поднимает холодные, пустые глаза. Разговор ночью на берегу, у кромки чёрной воды. Пропажа Ирки. Синие тени на тёмной воде. Тонкая пачка купюр, тщательно перевязанных шнурком от кедов. План на куске кальки – такой же, на какой она делала дневниковые записи. Тормозящий на холме товарный поезд. Открытая платформа. Хнычущая Ира. Звон в ушах. Милостыня у вокзала на границе. Арест. Допрос. Красные круги детектора. Механический голос Арсения. Бесконечные допросы. Заполненная паром душевая. «Джайна». Кислый лимонад. Слякотный парк. Ира за руку с той женщиной в шляпе. Суп с булочкой. Шестой заряд. Я вам верю, Яна Андреевна.
Яна склонила голову. В носу было горячо и щекотно.
Ира заворочалась. Яна похлопала её по руке, подоткнула одеяло, обняла.
– Спи, спи.. Всё хорошо…
Уснуть сама она не могла; уходить
Проснулась она от стука в дверь. Вздрогнула, подняла голову и инстинктивно притянула к себе сестру. Стук – спокойный, но громкий и настойчивый – повторился. Сердце запрыгало. От страха внутри стало горячо, всё сжалось, сбилось в тугой ком. Нетвёрдо ступая, Яна подошла к двери. Прижалась спиной, думая, сколько секунд ей осталось. В том, что они явились, чтобы убить её, она не сомневалась.
– Яна Андреевна, это я, – негромко позвал голос с той стороны. Чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет через горло, она приоткрыла дверь и увидела в щёлку лицо Арсения.
– Вы как? Я вчера так испугался за вас… Если честно, решил, что заряд протестировали не до конца, а мне не доложили. И вам стало плохо из-за него. На лабораторном заводе сейчас аврал, скоро приём, новая демонстрация. – Щуман нервно усмехнулся. – Но ничего… Хуже уже не будет. Впустите меня?
– Я не одета, – прошептала Яна, чувствуя, как от облегчения слабеют ноги.
– Пожалуйста, позовите, как будете готовы. Коммуникатор в стене вот тут, справа. Нам надо обсудить кое-что, Яна.
Она кивнула, молча закрыла дверь и в изнеможении съехала по стене. Дождавшись, пока дыхание чуть-чуть успокоится, шёпотом позвала:
– Ира…
Но сестра спала.
***
Яна обнаружила за соседней дверью ванную – не хуже, чем у Щумана. В шкафу нашлась новая, ни разу не надёванная одежда: юбки, блузки, платья; то, чего она никогда не носила.
Она привела себя в порядок, умылась, пощипала щёки, чтобы выглядеть хоть чуточку румяней. Собрала волосы в хвост, но предпочла не смотреть в широкое зеркало. Перед тем, как нажать на кнопку коммуникатора, Яна села на край кровати.
– Ир…
Ирина дремала, разметавшись по постели и приоткрыв рот. Её волосы растрепались, а сорочка съехала. Яна старалась не думать, как они обе сюда попали. Кто переодел в сорочку Ирку и её саму. «Надеюсь, не Щуман», – со странным чувством подумала она и, уверенная, что не ошибётся, нажала на коммуникаторе самую очевидную ярко-оранжевую кнопку.
– О чём вы хотели поговорить, господин канцлер? Я готова вас выслушать.
Дверь отворилась мгновенно, будто всё это время он ждал на пороге. А она-то надеялась, что разговор будет наподобие телефонного.
– Вы простите меня за то, что опробовал на вас честность? – без обиняков спросил Арсений.
– Раньше надо было спрашивать, – хмыкнула Яна. – А вообще – мне всё равно. Вы только скажите, зачем втянули меня во всё это?
– Я был уверен, что вы шпион. К тому же, согласитесь, всё указывало именно на это. Такая биография… Побег из страны. И то, что с вами была ваша сестра – её вполне можно было принять за живой щит. Я запросил сведения о вас с самого рождения. У вас очень цельный характер; кое-какие черты не менялись, несмотря на все обнуления.