«Защита 240» (с илл.)
Шрифт:
— Не валяйте дурака, Том, и убирайтесь вон! Поняли?
Откровенный разговор не состоялся.
Пыльный ветерок еще долго подбрасывал смятую долларовую бумажку у ворот Пейл-Хоум, Келли несся дальше, а Крайнгольц, уже забыв о разговоре с почтальоном, поспешно прошел к себе на веранду.
— Вилли! Вилли! Где вы запропастились, черт возьми! Идите же скорее сюда!
На голос Крайнгольца из внутренних помещений виллы, переделанных в лабораторию, вышел Уорнер.
— Смотрите! — размахивал Крайнгольц высоко поднятым в руке большим конвертом.
— Письмо из «Общества изобретателей»?
— Ну, конечно! — радостно
Оба опустились в плетенные кресла, и Крайнгольц весело посмотрел на тонкое смуглое лицо молодого физика. Тот, видимо, совсем не разделял радостного настроения своего патрона, по крайней мере, внешне он был спокоен. И только манера запускать свои длинные пальцы в темные прямые волосы выдавала его волнение.
— Вы, кажется, не очень обрадованы возможностью продолжать совместную работу? — спросил Крайнгольц, вскрывая конверт.
— Это, кажется, зависит от того, что содержится в этом письме, не так ли?
— Всецело.
— Тогда прежде всего прочтем его.
Крайнгольц улыбнулся — ему всегда импонировала спокойная рассудительность Уорнера. Медленно, как завзятый игрок вытягивает карту из колоды, он вытащил письмо из конверта и погрузился в чтение. Лицо его вытягивалось по мере чтения и к концу стало темнее тучи.
— Ничего не понимаю, — сказал он растерянно и опустил руку с письмом. Что же это такое? Ведь все было решено. Они гарантировали мне крупную финансовую помощь для окончания работ. Я рискнул продолжить изыскания, задолжал везде, где только мог, а теперь… Я ничего не понимаю, Вилли!
— А я не понимаю вас, мистер Крайнгольц. Неужели вы серьезно верили в то, что это «Общество» окажет вам содействие?
— Как я мог не верить! Ведь в предыдущем письме они гарантировали мне крупную поддержку. Вы же читали его.
— Да, читал. И это обещание показалось мне подозрительным.
— Подозрительным?
— Да, скажу вам больше, я немало удивился тому, что вы поверили этим обещаниям, воодушевились, пошли на крупные долги, развернули работы и думали, что сумеете их завершить. Вспомните: в течение нескольких лет, к кому бы вы ни обращались за помощью, вам отказывали. Никто не хотел вкладывать деньги в дело, которое не обещало прибыли. Верно?
— Правильно, но до этого я обращался к отдельным фирмам и частным предпринимателям, а это общество! Общество, которое призвано содействовать изобретателям, работающим над открытиями, ведущими к расцвету цивилизации!
— Громкие слова — цивилизация, общество! Какое общество?! — воскликнул Уорнер, и лицо его вспыхнуло гневным румянцем. — Общество, которое содержится теми же фирмами и частными предпринимателями. А они пекутся только о том, чтобы закабалить изобретателей и захватить в свои руки их открытия, нажить на них состояния!
Крайнгольц ничего не ответил Уорнеру и долго сидел
Почти два года он работал у этого своеобразного, до сих пор не понятого им человека. Поступал он в лабораторию Крайнгольца без особого удовольствия — в самом начале инженер поставил условие, что не намерен посвящать кого-либо в тайну проводимых им изысканий. От своих помощников он требовал абсолютного повиновения, исполнительности — и не больше. Да, поступал сюда Уорнер без особого желания — ему не нравилось, что Крайнгольц так тщательно скрывал от всех, чем, в сущности, он занимается. Но другого выхода не было.
Карьера Уорнера началась неплохо. После окончания Массачусетского технологического института ему удалось попасть в опытное бюро крупной радиотехнической фирмы, удалось зарекомендовать себя толковым специалистом. Но помимо своей основной работы, он немало времени уделял общественной деятельности. Могущественным владельцам концерна не понравилась такая активность молодого радиофизика, и они очень быстро избавились от него. Достаточно было выступления Уорнера на митинге, организованном Комитетом защиты мира, чтобы имя его стало фигурировать не только среди борцов за мир, но и в черном списке. Он понял, что его способности, его диплом уже не в состоянии открыть ему дверей ни одной из радиофирм. Нужда в семье Уорнера увеличилась. Случайно подвернувшееся ему место в Пейл-Хоум показалось спасением. Крайнгольц не интересовался, занесены ли его помощники в черный список, он требовал от них одного: работы, работы и еще раз работы.
В первые месяцы пребывания в Пейл-Хоум Уорнер с опаской присматривался к Крайнгольцу. Таинственное, а может быть и связанное с какими-нибудь подозрительными намерениями дело, которым занимался Крайнгольц, настораживало Уорнера, вызывало в нем смутное чувство тревоги и неприязни к владельцу Пейл-Хоум. Но время шло. Уорнер осторожно и очень внимательно изучал своего патрона и постепенно проникался к нему все большим уважением. Крайнгольц недолюбливал Хьюза, а к Уорнеру относился гораздо приветливей. Постепенно ледок, который вначале прослаивал их отношения, начал подтаивать. После отъезда жены и увольнения Хьюза Крайнгольц делился с Уорнером своими соображениями о финансовой стороне дела, но о сути своей работы молчал по-прежнему. И по-прежнему для Уорнера был закрыт доступ в лаборатории за высокой оградой.
Молчание прервал Крайнгольц.
— Я все время думаю над вашими словами, Вилли. Вы сказали подозрительно. — Крайнгольц быстро обернулся к двери во внутренние помещения виллы, прислушался и потом продолжал: — Да, да, последнее время мне самому многое стало казаться странным. И это начиная с того момента, когда Хьюз, стал слишком настойчиво добиваться доступа «за ограду». И дальше, помните тот случай, когда ночью сработала автоматика? Я уверен, что кто-то пытался проникнуть в лаборатории. — Крайнгольц помолчал, вспоминая, что Уорнер никогда не проявлял никакой назойливости, никакого излишнего любопытства к делам «за оградой». — Да, все это заставляет настораживаться, вы правы, но что может быть подозрительного в письмах «Общества изобретателей», я не могу понять, — закончил он задумчиво.